[0]
– Унылый вид, – сказал с грустью Николай, занявший Димкино место.
– Та нормально, – двинул я правым плечом. – Природа своё дело знает. Да и это самый безопасный участок дороги в Зоне, живности просто негде спрятаться.
– Дайте мне подремать, – пробурчал Димка, занявший сзади весь левый боковой ряд сидений.
– И часто он так? – спросил шепотом Коля.
– Да, вечно не высыпается, – так же шепотом ответил я. – Говорит, что это у него, после того как в Зону попал, кошмары сняться. Только после водяры заснуть спокойно может, но в Зоне категорически не пьёт, только ещё хуже становиться.
– Да заткнётесь вы, наконец? – Дима, как мог, закрыл уши руками.
– А знаешь, как его сталкеры прозвали? – спросил я заговорческим тоном
у Коли, он покачал головой. – Сонный Дима.
– Соответствует истине, – закивал он головой, заулыбавшись.
Валерий сидел напротив Димки и умудрился разобрать "Винторез". Он тщательно смазывал каждую деталь, разложив их на полу салона, и при этом что–то ласково шепотом приговаривал. Такое впечатление, что я нашел его родную винтовку, а не забрал у мертвого спецназовца.
– А это что? – спросил Коля показывая пальцем на несколько точек в поле справа.
– Дикие кабаны, – узнал я присмотревшись. – Тупые животные. Можешь не удивляться, если увидишь такого же тупого псевдогиганта, вечно на них охотящегося.
Слева начался лес и проехав ещё немного я остановил машину возле развилки:
– А вот и поворот к РЛС.
– Облучи меня выжигателем мозгов, нуче ты остановился? – буркнул с укором Димка. – Туда ехать ещё как минимум час.
– От вечный соня. Мы туда как раз и едем, можешь облучаться, сколько тебе влезет, – сказал Валерий, передернув затвором уже собранной винтовки, и клацнул бойком.
– Там, что и в самом деле выжигатель? – спросил с удивлением Николай. – Я думал это страшилки.
– В самом деле, – сказал я. – В кругу сталкеров эту дорогу, – я кивнул в сторону поворота. – Обходят за километр, считают РЛС проклятым местом. Мы туда ни разу не ходили, но наслышаны множеством страшных баек.
– Это государственная тайна высшей степени, – предупредил Валерий.
– Та ладно, тоже мне ЦРУшник нашелся, – махнул рукой Димка. – Тор, здесь все свои.
Валерий глубоко вздохнул и начал:
– После аварии на ЧАЭС, вместо РЛС там построили лаборатории. Чем они там занимались, не скажу, но после загадочного эксперимента там была организована срочная эвакуация. И после того случая там стали происходить странные события.
– Тор, – скривился Дима. – Ты знаешь больше, чем говоришь, почему мы из тебя должны выдавливать каждое слово? Мы должны знать куда идём.
– Ладно, – с трудом выдавил из себя Валерий. – Но вы никому ни слова.
– Если ещё в живых останемся, – съязвил Димка.
– Вот, – Валерий достал свой КПК и, повозившись немного, стал показывать фотографии, похожие на снимки со спутника, но более детальные. – Здесь сама РЛС, – он ткнул стилусом на группу строений с двумя полосками мачт с антеннами. – Слева от РЛС расположен круг из антенн с одноэтажным зданием в центре – это и есть выжигатель. Раньше эти антенны выполняли роль, как вам по проще сказать, типа датчиков, следили за ионосферой. В случае запуска ракеты это можно было обнаружить по изменению ионосферы, а потом уже ЗГРЛСДО определить место старта и направление ракеты. С закрытием станции, её переоборудовали в военных научно–исследовательских целях. Большие антенны непригодны в силу своей зараженности радиацией. Получили пси–излучатель, с генератором под землёй. Эксперименты удавались хорошо, несколько учёных даже получили государственные премии. Но сразу после очередной аварии на ЧАЭС там стали происходить странные вещи. Один из выживших учёных добрался до станции и предупредил охрану. Вскоре ученый умер от сильнейшего психологического переутомления. Военные приняли попытку пробраться на объект, но потеряли половину людей. С тех пор об объекте забыли, или засекретили так, что и я не знаю, что там теперь. Даже не было попыток кинуть туда бомбу. Сейчас излучение мало интенсивно и можно там гулять на расстоянии не ближе ста метров к кольцу антенн. На станции, последние два года, была группа учёных, из нашей организации, изучающих кольцо и излучение. Но в силу последних событий там врятли кто–то из ученых остался жив. Как вы знаете, последний год, оттуда исходит излучение в космос, а засевшие наши учёные пропали безвести, только успев дать сигнал SOS. Последние попытки пробраться на станцию вам известно, чем кончились. Поэтому я даже не знаю, что там произошло, и что нас ждёт. Никакими экспериментами, как мне известно, там не занимались, только наблюдением за активностью излучения кольца. Вот всё, что я знаю. Кстати, это последние снимки со спутника, дальше он пропал без вести, возможно, сгорел в атмосфере. И вообще, излучение кольца непредсказуемо действует на электронику, что, возможно, и стало причиной гибели спутника.
Мы слушали, разинув рты, меня схватил озноб перед неизвестностью, которая погубила столько жизней, но о которой известно слишком мало или даже почти ничего.
– После всего изложенного, вы ещё не передумали с нами идти? – спросил Валерий.
Мы с Димкой переглянулись, он только пожал плечами, заставляя сделать выбор мне.
– Не передумали, – с хрипом сказал я, удивляясь своему голосу, и прокашлялся. – У нас договор.
– Мы, то есть, я и Николай не совсем готовы, – сказал Виктор, всё это время молча слушая.
– М да, – сказал многозначительно Димка. – Вы будете хорошей обузой, особенно пацифист Коля.
– Я уже не пацифист, – возразил Николай. – Кровосос мне мозги вправил, выживает сильнейший. Я иду с вами.
– Ну, если ты Виктор боишься, – сказал Димка. – Можешь остаться в машине, кто–то должен же её охранять.
– Да, – согласился Валерий. – И, в случае нашей гибели, оповестил бы об этом властей и наши организации.
Виктор слегка замешкался от такого поворота событий, видимо, перспектива остаться одному в машине его не вдохновляла.
– Ну, – подтолкнул его на ответ Димка. – Идёшь с нами или останешься в машине?
– Ай, была, не была, – махнул рукой Витя. – Помирать так с музыкой, в смысле с народом. Валер, пулемёт не одолжишь?
– Вот это по-мужски, – хлопнул по плечу Виктора Валерий.
– Вот и ладненько, – сказал я, повернув руль в сторону поворота, осмотрелся по сторонам и тронул с места.
– Стой! – крикнул Коля.
Я резко дал по тормозам. Мимо нас с бешеной скоростью, и раздирающим душу рёвом мотора промчался блестящий чистотой джип чёрного цвета с наглухо затонированными стёклами и без номеров. По задку джипа я опознал в нём старую модель Mitsubishi Pajero. Джип вскоре исчез за горизонтом.
Нависла гробовая тишина, нарушаемая только работой дизеля БТРа.
– Откуда здесь гражданские джипы? – спросил недоуменно Виктор.
– Чёрный Сталкер, – выдохнул в ужасе Димка.
– Да какой там чёрный? – не поверил я. – Ты как шо то чёрное увидишь так сразу в ужасе – это Чёрный Сталкер.
– Ты сначала тоже в привидения не верил, – напомнил мне Димка про Каштанку.
– Ладно, ладно, – сделал я останавливающий жест рукой. – Ты хочешь сказать, что нас предупреждает Чёрный Сталкер?
– Может и не нас в целом, но кого–то отдельно вполне может быть, – закивал он.
– Я тоже не верю в этого вашего Чёрного Сталкера, и здесь вполне могут быть другие сталкеры или депутаты на охоте, – заступился за меня Валерий.
– Могут, но чёрный джип, взявшийся из ниоткуда и промчавшийся мимо нас с такой скоростью, наводит на определённые мысли, – настаивал на своём Димка.
– И что ты предлагаешь?
– Обычно, если предупреждают, то лучше последовать совету свыше, но раз очень надо, то тогда надо утроить бдительность.
– Мы так два часа будем ехать, – расстроено сказал Валерий.
Мы тронули с места и въехали на выложенную бетонными плитами дорогу, ведущую в неизвестность, маяком нам, как и прежде, служила приёмная, самая большая, антенна радара, возвышавшаяся над лесом. Скорость я старался держать в пределах десяти–двадцати километров в час, что бы в случае чего успеть вовремя остановиться. Окружавший с двух сторон сосновый лес заставлял меня нервничать, и хотелось нажать на газ, что бы его быстро проскочить. Я бы так и сделал, но память о коварных аномалиях этому сильно мешали.
– Как приедем, разбудите меня, – сказал Димка снова улегшись на сидения.
Я лишь покачал головой: Димка всех заставил волноваться из–за какого–то Чёрного Сталкера, а сам преспокойно лёг спать, даже не смотря на бетонку. Я стал прикидывать, что нас может там ждать, толпы зомбированных, хорошо вооруженных людей? Или толпы голодных бюреров? Да там может быть всё, что Зоне в стервозную голову взбредёт. А может просто учёные там засели с правительственной армией и любые попытки туда проникнуть бессмысленны. Да и американцы, куда они пропали?
Я остановил машину, прямо на середине дороги лежали чьи–то побелевшие кости сложенные в одну кучку. Ещё одно предупреждение, это становится уже интересно. Датчики молчали, как будто мы и не в Зоне вовсе. Вправо, от кучки, костей уходила накатанная объездная дорога, хотя плиты впереди, хоть и припали слоем хвои по бокам обочины, хорошо сохранились. Я не знал, какую дорогу выбрать и посмотрел на Валерия, надеясь на подсказку. Он посмотрел на меня и пожал плечами:
– Может и блеф, а может и предупреждение. Я здесь давно был. Езжай по накатанной дороге.
Свернув на параллельную дорогу и проехав несколько метров запищал датчик, показывая на дисплее слева на отрезке асфальтированной дороги огненные аномалии "Жарка". Проехав ещё немного, все увидели чёрные обгоревшие груды металла, растянувшиеся вдоль дороги, когда–то бывшие автомобилями и грузовиками. Я притормозил.
– Ничего себе аномалия, – удивились все, рассматривая, как жарка обгладывала останки джипа "Хаммер".
– Американцы шли сюда и вот их последний путь, – сказал перекрестившись Виктор.
– Это только один джип–разведчик, остальные америкосы возможно проехали по этой дороге и уже на территории радара, – возразил Валерий.
– Я думаю, на этом сюрпризы не кончатся, – сказал я, поддав газу.
Все молчали, понимая, что не сверни мы на параллельную дорогу, нас постигла бы та же участь. По спине прошлись мурашки от такой мысли.
Спустя километр объездная дорога вернула нас на бетонку. Начался дугообразный поворот направо, и мы увидели эту громаду инженерной мысли во всей красе. Всего обзора не хватило, что бы рассмотреть большую антенну. Проезжая под высоковольтными проводами линии электропередач идущих от ЧАЭС, мы услышали характерный треск, исходящий от них.
– ЧАЭС ещё работает? – удивился Николай. – Как это возможно?
– Сами удивляемся, – ответил Димка. – Там, где, до второй аварии, не успели украсть провода на металлолом и подстанции работают – ещё есть свет. Это по своему удобно, хоть и не обычно.
Со стороны радара раздался сухой треск автоматных очередей, изредка вставлял своё слово пулемёт.
– Похоже, там праздник начался без нас, – заметил Димка.
– Это ненадолго, – пообещал Валерий.
– Всем приготовиться, – скомандовал я, кода мы стали приближаться к развалинам первого КПП. – Надеть шлемы, перепроверить оружие.
Мы приближались к громаде антенн, из высоколегированной марки стали, всё ещё блестящих на тусклом солнце, немного перекрываемые высохшими кронами редких тополей. Выстрелы прекратились, со стороны малой антенны валил чёрный дым.
– Нам куда? – спросил я у Валерия, остановившись на развилке с тополями.
– Направо, – ответил он, не отрывая глаз от своего КПК. – Там должен быть укреплённый лагерь учёных, ты его заметишь сразу.
Повернув, и объехав не укрывшуюся от приборов гравитационную аномалию, устремил броневик вперёд. Вышки за трёх метровым белоснежным забором с колючей проволокой сказали, что там и есть лагерь яйцеголовых. Дорога вела к КПП, обнесённого подгнившим зелёным деревянным забором. Проехав через открытые, почему-то, синие ворота, с красными звёздами, на въезде еле заметил надпись на белой табличке, с потёками ржавчины, "Радиоцентр дальней связи". Подъехав ближе к лагерю учёных по виляющей дороге, стала заметна обрызганная часть стены какой–то бурой краской, видимо давно засохшей кровью, вокруг на бетонке были такие же следы. Ворота были настежь открыты. Остановив броневик мы стали раздумывать, как нам безопасно пробраться во внутрь. Датчики движения молчали, аномалий в радиусе двадцати метров тоже не было.
– Что вы там хотите найти? – поинтересовался Димка.
– Записи, – ответил Виктор. – Видеозаписи, дневники и записи показаний приборов.
– Их там может и не быть, – возразил я. – Америкосы уже возможно их забрали.
– А может и нет, – покачал головой Валерий. – У военных сначала дело, а потом бумажки. Да и янки, возможно, прорываются к кольцу, и здесь их не было.
– Хорошо, заезжаем во двор лагеря и закрываем за собой ворота, – решил я. – Идём все вместе, нечего в машине сидеть.
Загнав машину во двор, мы с Николаем вышли из машины и вручную стали закрывать раздвижные ворота, разбираться с незнакомым электроприводом было некогда. Они со скрипом, но легко, поддались нашим усилиям и с лязгом зафиксировались электронным замком. Дуло пулемёта вместе с башней на нашем БТР развернулась от ворот в сторону зданий. Димка с Валерием в боевой позиции следили за входными дверями комплексов. Каждая дверь была укреплена как в бомбоубежище, а все окна заложены кирпичом. Края крыш зданий были обнесены колючей проволокой. Вышки в пять метров высотой, расположенные на каждом углу, были двухуровневые, и на каждом из уровней было по два крупнокалиберных пулемёта. Забором были объяты четыре здания. Прислушавшись, микрофоны передали только плавно меняющиеся металлические завывания конструкции антенн. Я шагнул к машине, чтобы забрать свой автомат и чуть не поскользнулся на стреляной гильзе. Только сейчас заметил, что бетонный двор блестел усеянный гильзами разного калибра.
– Нифига себе до нас здесь постреляли, – сказал я, открыв полностью задние двери машины.
– Да уж, – согласился со мной Димка.
– Ребята, разбираем свои ранцы и оружие, – пригласил я. – В машине за ними смотреть некому. Вить, помоги.
Виктор слез с насиженного места за пулемётом и подавал мне рюкзаки, оружие и боеприпасы остальных. Последним вынесли винтовку Barrett XM500.
– Машину на замки можно не закрывать, здесь её забирать некому, – посоветовал Валерий. – Да и у нас, в случае срочной эвакуации, времени не будет с замками ковыряться.
Как и обещали, Виктору достался пулемёт. Валерий не расставался с подаренным мной "Винторезом", также я настоял, что бы он взял дополнительно "Сайгу". Димка согласился в довесок взять "Муху", с автоматом его разлучит разве что смерть. Коля сразу повесил на себя "Муху", держа наготове дробовик, смотрел на меня из под чёрной каски, через бронестёкла своего противогаза, дожидаясь дальнейших распоряжений. Я свой ОЦ–14 повесил на плечо, а на руки взвалил одинадцатикилограммовую крупнокалиберную винтовку.
– Спецназ готов к штурму, – пошутил я.
– Ну, пошли, – пригласил жестом Валерий, показывая на первую дверь, двухэтажного здания, с тремя вмятинами, видимо оставленных крупнокалиберным пулемётом.
Продолжение следует...
