[4]
Гуманоид в клетке напротив ничего не ответил. Он, как обычно, сидел неподвижно на нарах, накрывшись фуфайкой и привалившись спиной к стене. Тонкие четырёхпалые руки неподвижно лежат на коленях. Каменное выражение лица, большие раскосые глаза полуприкрыты. Именно поэтому я и окрестил его Самураем.
— Хотя это вряд ли относится к тебе. Я думаю, что в кулинарном смысле ты для леоподов интереса не представляешь — субтильный рост, бараний вес, зелёный, нездоровый цвет кожи, – продолжил я.
Ни единый мускул на лице Самурая не дрогнул. Только на мгновение, из-под прикрытых век сверкнули зрачки. По-моему, он меня не только слышит, но и понимает. Вот уже неделю, как я попал в этот каземат. До этого я сидел в одиночке, а после неудачной попытки вырваться, меня на пять дней бросили в зиндан — открытую яму в земле глубиной метра четыре и два метра диаметром. Думал, окочурюсь от холода. А уж оттуда я попал в этот застенок.
— Нет, Самурай, тебе уготована другая, не гастрономическая судьба. Судя по тому, что тебе выдали чистую фуфайку – тебя готовят к смотринам. Я думаю, тебя собираются запродать каким-нибудь учёным на опыты. А те тебя резать не станут, во всяком случае, сразу, — высказал я своё предположение.
Самурай по-прежнему молчал. Вот уже неделю, как я добадываюсь до Самурая, но не услышал от него ни единого звука. Чем бы мне его расшевелить?
— Слышь, Самурай, а как ты вообще сюда попал? Где твоя летающая тарелка? – спросил я.
Самурай никак не отреагировал на мой вопрос. Ладно, попробуем его разозлить.
— Судя по тому, что ты попал именно сюда, свою тарелку ты утопил в болоте. Ну конечно утопил! Иначе бы леоподы давно растащили её на сувениры и расхаживали не с дробовиками и Калашами, а с инопланетными скорчерами и бластерами, — сказал я.
Самурай не шелохнулся.
— А может, не утопил, может ты просто вышел до ветру, а твою тарелку хулиганствующие Механоиды угнали? – не унимался я.
При упоминании Механоидов Самурай сверкнул зрачками. Ага, кажется, я его зацепил. Надо продолжить в том же духе.
— Самурай, мне тут в голову пришла частушка. Вот послушай: «Эпсилона воинов Механоиды унизили. Надавали по шеям, а тарелку спи#дили, – пропел я.
Самурай хмыкнул. Наконец-то, хоть какая-то реакция!
— А что, что ты хмыкаешь? Частушка вроде нормальная, рифма, на мой взгляд, отличная, и в размер я уложился. А может быть ты не Эпсилонец, а Бетельгейзец или Тау-китаец, а Эпсилонцев ты на дух не переносишь? Тогда звиняй, я же тебя спрашивал кто ты и откудова, а ты уперся, как Альдебаран и ни гугу, — сказал я.
Уголки губ Самурая дрогнули, мне показалось, что он хотел мне что-то ответить, но тут лязгнул засов нашего застенка, и железная дверь открылась. Черт бы побрал этих леоподов, только-только стал налаживаться хоть какой-то контакт. И какого чёрта им вообще надо, раньше они никогда не заходили в камеру на ночь глядя?
В широкий коридор между клетками вошли трое. Мордоворот надзиратель, какой-то панкующий хмырь с дредами на башке в респираторе и злобный коротышка — главарь леоподов. Я весь напрягся – в кобуре главаря торчал пистолет. Вот это удача! Только бы открыли мою клетку. Хмырь опасений не вызывает. Мордоворота я вырублю, отберу у этого шибздика, главаря, пистолет, возьму его в заложники и, прикрываясь главарём, уйду в Пьяный лес.
Хмырь сдвинул респиратор на шею, достал сигарету, закурил и подошел к моей клетке. Я поднялся с нар и тоже подошел к решетке. На хмыря я даже не взглянул, всё моё внимание было приковано к главарю. Хотелось надеяться, что главарь тоже подойдет к решетке, причем, достаточно близко, и мне удастся выхватить у него пистолет.
— Вот этот урод и есть ваш гуманоид? – спросил хмырь голосом Матиса.
Я вздрогнул и всмотрелся в лицо хмыря. Матис, это же Матис, хоть и с дурацкой причёской, вон и шрам на правой щеке в виде вороньей лапы. Сердце у меня радостно забилось – если пришел Матис, значит, где-то поблизости Стрелок с Гуроном, мои друзья меня нашли, они вытащат меня отсюда!
— Нет, это просто сиделец, гуманоид вон там, — сказал главарь, указав на клетку напротив.
Матис украдкой подмигнул мне, повернулся и подошел к клетке Самурая. Реакция Самурая была неожиданной. Он подскочил, подошел к решетке и стал всматриваться в лицо Матиса. Твою мать, что происходит? Я неделю не мог расшевелить Самурая, а тут он при одном только появлении Матиса вскочил со шконки!
— I'm satisfied, — почему-то по-английски сказал Матис, повернувшись к главарю, а потом добавил уже по-русски, — Но съёмку произведем завтра, при солнечном освещении. О'кей?
— Хорошо, — согласился главарь и жестом пригласил Матиса на выход, — Прошу, вам приготовлена комната.
Матис отбросил окурок сигареты на бетонный пол, он подкатился к моей клетке. Я нагнулся и, прежде чем надзиратель успел его затоптать, схватил окурок. Я выпрямился, затянулся и нахально выпустил дым в лицо надзирателю. Мордоворот сунул свою дубинку через решетку, целясь мне в лицо, но я увернулся и отскочил к нарам. К моему сожалению, надзиратель открывать мою клетку не стал, а ограничился злобным взглядом. Матис, не глядя в мою сторону, вышел из камеры, главарь и надзиратель вышли следом.
Дверь камеры закрылась. Я остался в растерянности – за мной ли приходил Матис или за гуманоидом? Он меня, конечно, узнал и даже подмигнул. Но он ушел, не оставив никакого намёка на его дальнейшие планы. Стоп, стоп. А случайно ли он бросил окурок в сторону моей клетки? Может окурок — и есть намёк? Я сорвал бумагу с фильтра окурка, раздёргал фильтр. Так и есть – в фильтре крошечный рулончик бумаги, записка! Я отвернулся от Самурая и развернул записку. «Призраки приходят после полуночи» – гласил текст. Всё ясно – Матис приходил за мной, и для того чтобы меня вытащить он предпримет что-то после полуночи! Мне надо быть готовым! Я скомкал записку и проглотил её.
Однако удивляет реакция Самурая на появление Матиса. Я повернулся, подошел к решетке и схватился за прутья. Самурай стоял напротив и смотрел на меня.
— Самурай, а ты, похоже, знаешь того, кто к нам сейчас приходил? – задал я риторический вопрос.
— Это приходил Матис, — довольно внятно ответил Самурай. Произнёс он это с каким-то шипяще-свистящим акцентом. Но меня удивило не столько знание им русского языка и правильное построение предложения, столько сам факт ответа.
— Откуда ты его знаешь? – спросил я.
— Полгода я с помощью подручных из людей пытался захватить Матиса, а получилось наоборот – Матис захватил меня, — ответил Самурай.
— Самурай, ты ведь раньше игнорировал все мои вопросы, почему ты мне ответил сейчас? – спросил я.
— Какая теперь разница? Матис сам пришел, значит, конец близок, — обречённо ответил Самурай.
— А почему ты пытался захватить Матиса? — спросил я.
— Потому, что он Призрак. Птица Феникс в человеческом обличье. Темпоральное изделие АхерАдара, — ответил Самурай.
— Самурай, а как тебя на самом деле зовут, — спросил я.
— Зачем тебе это, ты всё равно это не выговоришь, называй меня по-прежнему – Самурай, — ответил он.
— А кто это, АхерАдара? – спросил я.
— Одна из древнейших цивилизаций, может быть, самая древняя, — ответил Самурай.
— А АхерАдара — это на каком же языке? Если, например, переводить с арабского, то звучит прикольно – «конец девственности», — спросил я.
— Забавно, хотя и не верно, но очень близко, по своей сути. АхерАдара с нашего языка можно приблизительно перевести на ваши так: «supervisor», «надзиратель», «доглядач», — ответил Самурай.
— И за кем эта АхерАдара доглядывает? – спросил я.
— За всеми, — коротко ответил Самурай.
— Доглядывают, и что? – спросил я.
— А то, если им что-то не нравится, они это исправляют или всё переписывают заново, — ответил Самурай.
— Переписывают что? – спросил я.
— Историю они переписывают, они могут путешествовать во времени, как в будущее, так и в прошлое, — ответил Самурай.
— А в Зоне им что сейчас не нравится, ваша война с Тритонами? – спросил я.
— Положим, ты мог видеть Механоидов в Мертвом городе, они там особо и не прячутся. Но откуда ты знаешь о Тритонах, вот уже два с половиной века, как уничтожена последняя база Тритонов на Земле? – подозрительно спросил Самурай.
Чёрт, похоже, задавая вопросы, я сам сболтнул лишнее. Получается, что Ящеры не знают о базе Тритонов на одном из атоллов в Тихом океане. Не знают о встречах Гурона с Тритонами здесь, в Зоне. Надо выкручиваться.
— Я знаком с Матисом, он мой друг. А Матис знаком с Механоидами, вот он мне и рассказал о Механоидах, Тритонах и о вас – Ящерах-Гуманоидах, — ответил я.
— Механоиды общались с Матисом? Механоиды называют АхерАдара «Корректорами» и боятся их не меньше нашего! – удивился Самурай.
— Видать, Матис не так страшен, как ты его себе представляешь. Зато Механоиды рассказывали о воинственности и жестокости вашей расы, вы гоняетесь за Тритонами по всей галактике, — возразил я.
— Не мы первые начали. Мы умеем путешествовать вдоль пространственных суперструн и, тем самым, мгновенно перемещаться на огромные расстояния. Псевдоразумные ИскИны с их щупальцами — Мехоноидами владеют измерениями, они могут прокладывать межпространственные порталы. А эти Тритоны не умеют ни того, ни другого. Зато они владеют технологией пространственной дезинтеграции. Наш ковчег с переселенцами случайно вынырнул вблизи их главной планеты. Так эти недоноски природы, эти жабосапиенсы, недолго думая, уничтожили ковчег, а это почти миллион наших особей. И что, мы должны были это стерпеть? К тому же мы тогда думали, что они и есть АхерАдара, мы уничтожили их главную планету. Вот так и началась война, которая длится уже без малого десять тысяч лет, — ответил Самурай.
— Подожди, если вы уверены, что Тритонов уже третий век на нашей планете нет, тогда какого чёрта вам здесь надо? – спросил я.
— Друзья наших врагов – наши враги. Механоиды уже десятки веков держат порталы на Земле, — ответил Самурай.
— Пургу гонишь, десять веков, а человечество ни сном ни духом о Механоидах, — усомнился я.
— Почему ни сном ни духом? Один из сателлитов Мехоноида засветился под именем бога Шивы, — ответил Самурай.
— Ладно, допустим, один засветился, а потом их никто не видел. А вы на своих летающих тарелках на нашей планете ведёте себя бесцеремонтно, как будто у себя дома, — высказался я.
— Да с чего вы, люди, решили, что это только ваша планета? – спросил Самурай.
— А вот это уже наглость, претендовать на чужую планету! – воскликнул я.
— Почему на чужую? Земля и наша родная планета! Шестьдесят пять миллионов лет назад АхерАдара вышвырнули Ящеров с планеты Земля на забытую богом занюханную планетку, где нашим пращурам ещё несколько миллионов лет пришлось влачить жалкое существование. В результате — планета Земля досталась млекопитающим, от которых, впоследствии, произошли и вы, люди. Тебе нужны доказательства? У нас с вами идентичный аминокислотный набор хромосом. Это на Земле имеются ископаемые остатки протоящеров, а на планете, ставшей нам домом, никаких таких останков нами обнаружено не было. Так что вы люди, пусть и седьмая вода на киселе, но всё же, нам родственники. А вот Тритонам на Земле делать нечего, они нам с вами чужие. У них и аминокислотный набор другой, и хромосомы левозакручены, — ответил Самурай.
— Стоп, стоп, погоди ты с Тритонами. Динозавры действительно вымерли на Земле примерно шестьдесят пять миллионов лет назад в результате падения гигантского метеорита. Получается, АхерАдара вас просто, по доброте душевной, спасли от вымирания, — сказал я.
— Если АхерАдара такие могущественные и добренькие, почему они не предотвратили падение метеорита? Ладно, допустим – это было за пределами их возможностей. Но они нас и потом, после переселения не оставили в покое, постоянно вмешивались в нашу историю, — сказал Самурай.
— И есть доказательства их вмешательства? – спросил я.
— Они не оставляют доказательств, но после их вмешательства остаются вопросы. Вопросы, одни вопросы. Взять хотя бы вас, людей. Ты можешь ответить, почему вымерли неандертальцы, хотя мозгов у них было побольше, чем у вас, у людей? Куда делись Альмеки? Кто построил египетские пирамиды? – спросил Самурай.
Самурай смутил меня своими вопросами, я не знал что ответить. Когда не знаешь что ответить, надо спрашивать самому. О чем же спросить Самурая? Хотя, вот:
— Самурай, ты прекрасно говоришь по-русски, но у тебя ужасный акцент, как это может сочетаться? – спросил я.
— Мои голосовые связки не приспособлены к вашей фонетике, но я пятьдесят лет водил аватар человека. Мой человек переписывался с Циолковским, был знаком с самим Королёвым, он даже участвовал в лунной космической программе Советского союза, дослужился до генерального. У меня было время овладеть вашим языком в совершенстве, — расхвастался Самурай.
— Твою мать, я, кажется, догадываюсь, как звали этого твоего аватара! Значит, это ты сорвал нашу лунную программу! Знаешь что, Самурай, вы, Ящеры, ничем не лучше тех же самых АхерАдара! — воскликнул я.
Ответить Самурай не успел – пол под нами содрогнулся, и мы услышали звук серии взрывов.
— Я говорил, что это конец – Призрак пришел за мной, — грустно сказал Самурай.
— Нет, Самурай, он пришел за мной. Матис хоть и стал Призраком, но он остался человеком. Он пришел, чтобы спасти своего друга, — возразил я.
Послушалась автоматная стрельба, а потом лязг открываемой двери нашего каземата. Дверь открылась, в подвал ворвался Матис с Калашом наперевес, ещё один автомат болтался у него за спиной. Подбежав к моей клетке, Матис сунул мне через решетку связку ключей.
— Здорово, сиделец, подбери ключи к своему замку, — сказал Матис и, присев возле клетки, занял оборонительную позицию, направив свой автомат на открытую дверь подвала.
Я, перебрав несколько ключей, открыл замок и вышел из клетки. Матис поднялся и передал мне автомат.
— Матис, а что будем делать с гуманоидом? — спросил я.
— Захват языка в наш с Меченым план не входил. Его придется связать и тащить на себе, а нам, возможно, предстоит пробиваться сквозь леоподов, он будет нам обузой, — ответил Матис.
Я подошел к клетке Самурая.
— Самурай пойдешь с нами, чего тебе тут дожидаться? А Призрак — вот он, ты же мечтал с ним пообщаться. Пойдешь? — спросил я.
Секунду поколебавшись, Самурай кивнул в знак согласия. Я подобрал ключ к замку и выпустил Самурая из клетки. Глянул на Матиса, он был удивлен нашими с Самураем панибратскими отношениями.
— Ну что, пошли? — спросил я Матиса.
— Чуток надо обождать, — сказал Матис.
Подвал снова тряхнуло, послышался звук новой серии взрывов.
— А вот теперь пора! — сказал Матис.
