[title]Глава 4. Чернобыль[/title]

Я спешил. Лил сильный ливень. Давя на газ до пола разгонял машину до предельной её скорости. Дворники с трудом успевали слизывать с лобового стекла потоки дождевой воды от которой пошкаливал дозиметр. Сверкали яростные молнии, гром, казалось, разносился по всей Зоне. Еле успевал выворачивать руль, что бы не врезаться в оставленные здесь в спешке гражданскую и военную технику. Колесом наехал на чей–то череп. Он раздавился с громким хрустом, но шеститонному Дозору это было не помехой. Фары с трудом вгрызались в ночную темноту, выхватывая серебристые, в их свете, капли ливня и углы зданий. Проскочив очередной поворот, я въехал в промышленный район города. Уже осталось недалеко. Пробив ржавое ограждение, попадаю на заводской двор. Где–то здесь должен быть гараж. Вот он, под номером семь.

Я выскочил из машины, шлем уже был давно надет и включен ПНВ. Вставив ключ в замок, и из невидимой ниши выехала плоская панель с цифровой клавиатурой. Резко прекратился дождь. Стало тихо как в вакууме. Даже оставшиеся капли и ручейки дождливой воды не было слышно. Надо спешить. Набрав код, отъезжает в сторону толстая укреплённая дверь, одновременно на дисплее моего шлема замигала точка. Я машу рукой, что бы машину загоняли в гараж. БТР гаркнул двигателем и вкатился в гараж, загорелась левая стоп фара, другая была разбита ещё после недавней встречи с танком. Раздался стрекот включения стояночных тормозов. Я вынул ключ из замка, клавиатура сама задвинулась в нишу. Проскочив в гараж, за мной закрылись ворота. На стене нахожу рубильник и поворачиваю до щелчка. По бокам стен зажглись несколько ламп дневного света, освещая четыре стены просторного гаража, в который мог бы вместится и БелАЗ. Сняв шлем, я с облегчением вздохнул: таки успели.

Открылась водительская дверь БТРа.

– Фух, успели, – сказал Димка.

– Да уж, – сказал я в ответ. – Что–то электроника сегодня дала сбой. Выброс должен быть вот–вот.

– Та да.

Послышался нарастающий гул и приглушенно загремело.

– Началось, – сказал Димка.

Он выскочил из машины, и мы вместе открыли задние двери. Вчетвером вынесли Николая, который всё ещё был без сознания и положили на диван в углу гаража. Я закрыл все двери в машине, что бы их не снесло с петель, и подложил под колёса упоры.

– Все присаживаемся на пол, – пригласил я.

На полу уже давно был настелен толстый запылившийся ковёр, как раз для таких случаев. Все сели, я лёг отдышаться.

– Как хорошо помню тот первый выброс, который я пережил, – услышал я голос Валерия. – Это было что–то. Виктор, вы чего такой бледный? Вы, Виктор, главное поборите свой страх, ведь Она хочет, что бы вы от страха потеряли рассудок и выбежали под самый выброс.

– Кто Она? – переспросил Виктор.

– Как кто? Зона. Она, ведь, стерва ещё та. Да и мой инструктор был ещё тот человек, царство ему небесное.

– Тор, – обратился к Валерию Димка. – Кто у вас инструктором был?

– Леший, кажется, его так звали. Он нас обучал в обмен за досрочное освобождение. Странный был дед.

Нарастающий гул резко прекратился и по нам с силой ударило, замигали лампы, под спиной зашевелился пол.

– Что это? – сдавлено спросил Витя.

– Выброс, – ответил всё так же спокойно Валерий, с ноткой веселья в голосе.

От его спокойного голоса мне стало не по себе. Я приподнялся и посмотрел на Валерия: в свете мигающих ламп он сидел и улыбался, хотя лицо ничего не выражало.

Голова стала чугунной и наполнилась сильным гулом, в глазах начало двоиться.

В ворота гаража ударило несколько раз, как будто кто–то пытался к нам прорваться. Что–то глухо упало и застонало. Это выпал с дивана Николай, зря мы его туда положили. Толчки и разноголосый гул продолжались несколько долгих, казавшихся целой вечностью, нестерпимых минут. Резко погас свет и раздался душераздирающий крик. По голосу это был Виктор. Гудение и удары прекратились, заморгав и поклацав стартерами, снова зажглись лампы дневного света.

Виктор скрутился калачиком и дрожал. Всё вернулось на свои места, но гудение в голове не прекратилось, а настойчиво о себе напоминало.

– Вот это выброс, – удивился Димка.

– Ага, – закивал головой Валерий. – Как будто на американских горках покатался. Вить, ты там не уписался, не укакался? А то ведь бывали случаи.

– Да пошел ты, – огрызнулся тот.

Немного полежав, отходя от очередного пережитого нами сильного выброса, мы с Димкой положили Колю на место. Я открыл герметичную нычку в полу и достал граненые стаканы. Поставив их на стол взял мятую металлическую канистру с нычки, наполнил стаканы прозрачной жидкостью и раздал всем.

– Что это, – спросил Виктор беря трясущимися руками стакан.

– Ты пей, это не отрава, – сказал Дима. – Ну, за выброс.

– Чёкатся не будем? – спросил Виктор.

– Ну, от тебя я такого не ожидал Витёк, – сказал Димка с сарказмом выпивая содержимое стакана, предварительно резко выдохнув. – От Николая да, но не от тебя, – и занюхал рукавом.

– Выброс отбирает жизнь у слабых и даёт жизнь более сильным, новым формам жизни, новым изощрённым ловушкам и мутантам, – задумчиво сказал Валерий, покрутив в руках стакан, и опустошив его, сильно зажмурился. Виктор последовал за ним, скривился как чёрт на пятницу, и закашлял.

Разложив на столе провиант я пригласил остальных. Виктор отказался и лёг спать возле Николая на одном диване. Остальные подсели рядом и принялись за ужин. Я опорожнил свой скатан, сильно обжигающее тепло медленно пошло по горлу в желудок, постепенно притупляя гул в голове. Занюхав хлебом, принялся за тушенку, пренебрегая правилом после первой не закусывать. Но больше спирта я наливать не стал, да никто и не просил. Поэтому после ужина решил сделать несколько записей в своём КПК и перепроверить маршрут. Димка достал из-под дивана, на котором лежал Николай, гитару и напел одну из сталкеровских поэм:

У ЧАЭС трубы высокой;
Железна лестница на трубе том:
И днем и ночью контролёр ученый
Всё ходит по трубе кругом;
Идет направо — злобный рык заводит,
Налево — сказку сталкеру говорит.
Там чудеса: там сталкер бродит,
Аномалия на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных мутантов;
Избушка там в развалинах
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и страх пронзает полны;
Там выбросов прихлынут волны
По Зоне полной и пустой,
И несколько рентген смертельных
Чредой с реактора выходят мерно,
И с ними страшные мутанты;
Там сталкер мимоходом
Пленяет грозного чернобыльского пса;
Там в облака перед Зоной
Через леса, через поля
«Трамплин» несет богатыря;
В темнице бюрер голодный тужит,
А телекинез ему верно служит;
Там псевдогигант с большой ногой
Идет, бредет сам собой;
Там кровосос над трупом чахнет;
Там сталкеровский дух... там Русью пахнет!
И там я был, и зомби бил;
У станции видел трубу высоку;
Под ним сидел, и контролёр ученый
Свои мне сказки говорил.
Ни одну не помню: и сказку эту
Поведать теперь я свету не смогу...

Потом просто наигрывал известные ему незамысловатые мелодии. Валерий умостился на диване в другом углу, повернулся к нам спиной и уснул.

Пора было и нам спать, две кровати около стенки дали нам такую возможность. Свет выключать не стали, да и не зачем.