[title]Глава 7. Экзо[/title]

Вне брони БТРа "Дозор", напичканного чувствительной аппаратурой, в Зоне я почувствовал себя как астронавт в открытом космосе вне обшивки космического корабля. Слишком долго мы были под его защитой, пусть и слабой, но всё–таки. Хоть я и укутан в защитный костюм, как астронавт в скафандр, но, как и бездна космоса, вокруг пугает его, так пугает меня своей "бездной" Зона. Зная, какие тебя подстерегают опасности, каждый шаг делаешь с трудом, как канатоходец с завязанными глазам без страховки между небоскрёбами. Шаг не туда и в бездну. Или как сапер на минном поле. Но любые аналогии со сталкерством не сравнить, в Зоне ты всегда в напряжении. Здесь нет такого, что бы прошел короткий отрезок опасного пути и свободен.

Так с каждым сталкером, не только со мной. Но в каждом случае страх может перерасти в панику и тогда ты не жилец или к полному пропаданию страха, тогда ты точно не жилец. Сталкер без осознаваемого, контролируемого страха – не сталкер, да и не человек вообще.
Идя так впереди группы, чувствуешь большую ответственность за доверенные тебе жизни. И страх: за себя и за каждого из группы. Кто–то в группе, ослушавшись тебя, может сделать роковую ошибку, потащив за собой остальных. Или я сделаю не менее роковую ошибку. Группа сталкеров в Зоне – это целая команда. Каждый из них как патрон в обойме автомата: чем меньше патронов, тем меньше шансов завалить супостата, если больше – меньше шансов убежать от того же супостата, из–за лишнего носимого веса. В моей ситуации сталкеров тут только двое и один опытный военный сталкер. Остальные двое сошли бы за отмычек, но, не знаю для чего, мне придется беречь их как зеницу ока.
– Ребятки, смотрим в оба, – попросил я. – Особое внимание к окнам.

Зданиям с бездонными окнами у меня, да и у всей группы, не внушали доверия. Я взял направление прохода между основной дорогой и антеннами, хотелось не выходить на отрытое пространство. Так же хотелось бы не попадаться на глаза янки. Баста, мысли в сторону, у настоящего сталкера должны быть холодная голова и горячее сердце, как любил говорить один бывалый, царство ему небесное, по кличке Феликс. Тем более это место мне знакомо только по картам и редким общим снимкам со спутника.

Повсюду валялись разнообразные груды мусора, экскременты местной фауны и разбитое стекло, кроме бумаги, сгнившей неверное ещё до второй аварии. Землю усеивало стекло, сложилось такое впечатление, как будто кто–то поснимал все стёкла в Зоне и привезя сюда разбил их раскидав осколки, как зерно по полю, по всей территории радара. Благо, земля была влажная и характерный шаркат стекла, о подошвы наших ботинок, отсутствовал. Плац пришлось преодолевать, пригнувшись, перебежками, здесь стекла оказалось меньше. Наше внимание привлекли, на удивление хорошо сохранившиеся, плакаты на стенах зданий на советскую военно–патриотическую тематику, только краска, за столько лет, побледнела. Далее нас скрывали деревья с ветвей, которых, свисали лохмотьями жгучие волосы и невысокие заросли бурьяна с горами мусора, напоминавшие давно покинутые гигантские муравейники. Хотя откуда здесь взяться муравьям, возле самой границы Зоны они ещё есть, но ближе к центру не встретить ни одного, видимо радиацию чувствуют. Мой, внутришлемный, экранчик показывал на пути отсутствие аномалий и движения, но сталкер никогда не ходит прямо. Вон трава примятая. Аномалия там возможно была, или есть, но очень слабая. На машине проедешь и не заметишь, а если пешком, то может ноги переломать, да так, что и опытнейшие хирурги вынуждены будут их ампутировать.

– Если клочок травы примят, значит там гравиконцентрат, – сказал я вслух.

– Что? – не понял Виктор.

– Поговорка такая сталкеровская, – объяснил я, и, достав небольшой болт, протянул Николаю. – Попробуй, кинь в ту примятость.

– Не время экспериментами заниматься, – остановил меня Валерий. – Потом наиграетесь.

– Та я просто... а ладно, – махнул я рукой, пряча болт обратно.
Пройдя зигзагами к трёхэтажному зданию, преграждающему нам дорогу, на линии между малой и большой антеннами, я остановился.

– Ничего не замечаете? – спросил я, всматриваясь в тёмные глазницы окон здания.

– Та вроде всё норм, – отозвался Димка.

– Тогда подходим до угла бокового фасада, – сказал я. – Ни к чему не прикасаемся.

Осторожно дойдя до противоположного угла фасада, я поднял руку вверх, что бы все остановились. Выглянув за угол, быстро убрал голову обратно. Просвистев, что–то врылось в бетонную дорожку, окружавшую здание, разбрызгивая острые крошки рядом со мной. Через пол секунды услышал приглушенный хлопок. Моё сердце ушло в пятки, но быстро вернулось обратно.

– Снайпер, – понял Валерий. – Ану, дай я обойду.

Валерий посторонил Димку и выглянул за противоположный угол, с ним повторилось то же, что и со мной.

– Мы в ловушке, – ударил со злостью кулаком о стену Валерий.

– Эй, стакеры, – раздался чей–то голос, с сильным американским акцентом, в динамике шлема, – назовитесь.

– Меня зовут, пошел ты в жопу! – крикнул Димка, да так, что мне пришлось прикрутить громкость рации. – Я здесь один.

– Не обманывать, мы видеть пять стакеров.

Валерий сделал жест, что бы Димка придержал язык:

– Ну, во–первых, не стакеры, а сталкеры. А во–вторых, что вы от нас хотите?

– Назовитесь, тогда поговорить.

– Зачем это вам?

– Назовитесь, иначе разговор не будет.

– Вам клички назвать или полные имена?

Обладатель голоса замялся с ответом на целую минуту. Я снова попытался выглянуть за угол, и снова получил предупреждение – пулю у ног.

– Не пытаться уйти, наши снайперс не дадут вам уйти, – затем пауза. – Назовите свои клички.

– Ага, прям щас, – сказал с вызовом Димка. – Ану, дай трубку тому хмырю сталкеру, который вас сюда привёл.

– У нас нет стакеров, мы сами прийти, – сразу ответил голос.

– Хватит прикидываться, – поддержал Димку Валерий. – Сами вы сюда не дошли бы, разве что сильно повезло.

Нависла длительная пауза.

– Вы там что, заснули? – спросил Димка.

– Ладно, – ответил уже другой голос, принадлежавший явно славянину. – Меня зовут Немой...

– Ах ты ж паскуда, как тебя ещё дядя Саша к себе в бар пускает, по своим то стрелять, – разошелся Димка.

– Сонный, Димка, ты что ли?

– А кто ж ещё? Химера тебя раздери. Тут и Толик со мной, туристов вот водим.

– Не далеко ли забрели?

– Ты води своих, я вожу своих, тебе какое дело?

– Ладно, идите к нам, разговор есть.

– А не пошел бы ты?

– Дим, не будем сориться, реальный разговор.

– Говори так.

– Нас могут услышать.

– Тогда намекни.

– Мы хотим выжигатель отключить.

– Да ты шо? И давно хотите?

– Да вот, на некоторые препятствия напоролись, да ещё эти крысы...

– Ты из нас что, отмычек собрался сделать?

– Как ты мог такое подумать? Нам нужна ваша помощь.

– Нам некогда, надо к ночи ещё кабанчика подстрелить, там, пёсика чернобыльского, – начал выдумывать Димка.

– Димка, я ж тебя знаю как облупленного, к выжигателю вы прёте, зачем–то, – снова пауза. – Я всё знаю, америкосов послали вам в подмогу, я тут как проводник. Говорят какой–то Станислав в курсе. И ваш маршрут нам известен, только не пойму как вы сюда так быстро добрались.

Настала тишина, я посмотрел на ведомую нами с Димкой троицу, они только молчаливо пожимали плечами, мол, сами не в курсе.

– Я иду к тебе, – сказал Димка. – Снайперы меня не завалят?

– Проходи, – разрешил Немой. – И вы все, идите к нам, нечего вам там торчать. Кстати, на вашем пути аномалия будет, советую обойти.

– Не мальчики, – огрызнулся Димка.