Форумы Архив » Свалка Фан рассказы (старое, по 14.06.11)

Быть членом какой-либо группировки - не всегда выгодно. В основном это рутинные занятия, не приносящие дохода. Даже в клане “Свобода” совсем без обязалова ни как не получалось. Чем выше твой статус в глазах товарищей, тем тяжелее груз ответственности на плечах... Новобранец пока не отличился ни чем более спасения Лукаша и храброго поведения в бою. И этого вполне хватало, что бы в глазах окружающих видеть уважение.
Гринч вернулся в казарму, опустился на нары, тяжело вздохнул. За время проведенное в Зоне, Гера не научился стойко переносить усталость на ногах, поэтому сняв все лишнее - подсумки и легкий бронник, вычистил автомат, и, убрав оружие в личный шкафчик, лег на кровать и постарался уснуть. Думать не хотелось ни о чем, а в таком состоянии Хомякова всегда борол сон. Так случилось и в этот раз.
Странная особенность: Георгию в Зоне перестали сниться сны. Как отрезало. Ну а какие сны могут быть здесь? Уж лучше так, чем с пляшущими кровососами в бункере - успокаивал он сам себя иногда. Так и получалось, что прикрыл вроде глаза, а через пару секунд открыл, но в эти воображаемые пару секунд уместилось с десяток часов. Хомяков потянулся, зевнул, нащупал кобуру на бедре - все нормально. Затем вышел во двор. Там, как и сутки назад горел костер, сидели сталкеры, а небо хмурилось, не понимая с чего это веселятся люди в таком месте, где жизнь ушла на перекур. Хомяков присел рядом со знакомым, который возможно спас его сегодня от смерти. Жиган шумел гитарой и пел одну из бессмертных песен Виктора Цоя:

...Есть чем платить, но я не хочу,
Победы любой цено-о-ой.
Я ни кому не хочу ставить ногу на гру-у-дь...

Несколько человек подпевали ему. Через несколько минут, сделав последний проигрыш на инструменте, Жиган передал гитару дальше.
- Смело бился сегодня, - одобрил Жиган. - Меня Толей можешь звать.
- Спасибо. Все сегодня бились смело. А тем кто слег, тем вечное уважение и память...
- Гер, что ты забыл здесь? - Произнес Жиган почти шепотом, от чего голос его стал еще проникновенней. - Семью бы завел, работу нашел... Ты ж не такой, как я, как мы все...
Хомяков мотнул головой.
- Поздно, Анатолий, теперь ты и я одной крови. А там, за периметром не жизнь. Те законы на руку лишь тем, кто их переписывал. А я дурак их учил... За третьим кольцом Москвы на эти законы кладут. Понимаешь?
Жиган кивнул, делая жест рукой, мол, он понимает.
- Я так же думал в свои восемнадцать. Но тогда времена другие были. Тогда я свой первый срок и мотал, - он отстегнул клапан и, потянув вниз "молнию" комбинезона показал плече: бледная наколка в виде профиля девушки и подпись "ИРА".
- Это кто? Жена? - не понял Гринч.
Толя усмехнувшись, потрепал сталкера по плечу, объяснил:
- Это - старая традиция. Профиль женщины означает, что восемнадцать на зоне стукнуло, а надпись - это аббревиатура: Иду-Резать-Активно. Понял?
Хомяков изобразил Жигана минуту назад: то же выражение лица, тот же жест рукой, кивок головой.
- Понял.
- Ну а после девяносто второго "покатилась жизнь моя копейкой медною по лагерям, меняя лишь режим"... Но не будем о грустном. Чифирнем, однако. - Он поднял с углей жестяную чашку с темной жидкостью и наполовину осушил, несмотря на обильный пар, исходящий из неё. - М-м-м... А-ах!!! Смачно приложился!
Гера жестом попросил передать чарку.
Сделал глоток. Обжег небо и язык, но это была ерунда по сравнению с реакцией желудка. Нет, сталкера не вывернуло на изнанку. Горячая, горькая жидкость остановилась в области солнечного сплетения и, разбежавшись по организму, едва не заставив вскочить Гринча. Вместо этого он непроизвольно, подражая Жигану прорычал:
- А-а-ах!!!
Тот засмеялся.
- Отлично! Час после этого не советую есть, иначе в отрыве будешь до завтра.
Гера уже залпом допил чифир и спросил, что бы поддержать разговор:
- Толя, а с “ворами в законе” ты знаком?
Снова смех. За Жигана пояснил другой сталкер:
- Друг мой, ты только что чифирнул с самым авторитетным "законным вором" в Зоне.
Жиган, довольно улыбаясь, смотрел на пламя. Вдруг на плече ему легла рука.
- Жиган, отойты нада, – произнес незнакомец.
Толя в стороне что-то обсудил с тем самым сталкером, что понесся во время боя в атаку словно дурной. Судя по акценту, смуглому цвету лица и большому носу, незнакомец был родом из-за Кавказа. Когда разговор закончился и Жиган подошел к Хомякову, новичок спросил:
- Толя, это кто был? Из наших?
- Н-да, из наших... – кивнул Жиган. - Но он не такой как мы все. Он немного псих, - сталкер повертел указательным пальцем у виска. - Это Шот Лампа. Слыхал о таком?
Гринч вспомнил.
- Ребята говорили... Да, они такого же мнения о нем. Расскажи подробнее.
И Жиган стал рассказывать. О том, что Шот болен идеологией "Свободы", что он один из тех, кто поднял группировку вместе в Чеховым, и с еще парой хороших ребят, которые уже давно легли. Гера узнал, что Лампой Шота прозвали за его манеру угрожать: "Шот выключит тибя как настольную лампу!" Причем словами Шот не разбрасывался. Уж если обещал прикопать, то будь спокоен. Недолго Зону топтать осталось.
- И еще нервный он до ужаса. Однажды к нам парень забрел, пригрелся. Познакомился с Лампой... Не знаю, что уж у них там произошло, но Века часовым на вышку заступал с утра в тот день, и с вышки видит - лежит этот паренек. Только лежит “по частям мертвый”, как Шот говорит. Но оружейник он славный, и ножами владеет отлично. Кстать у него коллекция мечей самурайских есть. И пользуется он ими ничуть не хуже ножей.
- Не взять ли у него пару уроков? - Гринч смотрел завороженным взглядом в костер. - Возьмется он, как думаешь?
- Я поговорю с ним на счет этого. Сам не суйся.
Сам и не совался. Хотя Гринч не считал Шота психом (пока), просто он был ему до черта интересен. Там, на Большой Земле, у Геры были проблемы с пониманием - сам никого не понимал, и его естественно не понимали тоже. Даже в самых простых вещах мнение Георгия считали неуместным, и чувствовал он себя в мире как Пьер Безухов на приеме у Анны Шерер. "Хм..Зона, зверье...Да за периметром та же Зона и то же зверье, и убивают там не меньше чем здесь. Только все там не настоящее. Так, видимость деятельности".
Между тем в Зону опять пришла ночь, из щелей полезли твари, ветер доносил звуки чьего-то завывания и отголоски славной перестрелки. "Как должно быть. Все по плану. Не позавидуешь сейчас тому сталкеру, что бродит в поле в поисках приличного укрытия". Гринч уставился в небо. Ни звезд, ни луны он там увидеть и не рассчитывал, просто осталась такая привычка из прошлой жизни, - смотреть на небо.
Утром Хомяков проснулся от странного звука. Будто кто-то рассекал рапирой или саблей воздух и при этом тяжело дышал. Хомяков встал, протер глаза, обнаружил источник странных звуков.
Шот.
Лампа фехтовал, или как там правильно называется, длинным мечем.
- Праснулся наконэц-то, - Произнес низким хриплым голосом Лампа, затыкая меч лезвием вверх за специальный матерчатый пояс, ни как не шедший к сталкерскому комбинезону. - Жиган просыл памочь тебе. Слущаю...
- Э-это тати? - Гера указал на меч.
- Разбираэшься? - Шот вынул меч и протянул сталкеру.
Хомяков удивленно рассматривал лезвие. Насколько помнил Георгий, тати был одним из самых редких мечей, так как применялись более как парадное оружие при дворах сёгунов и использовалось лишь на поле боя, в отличие от той же катаны, которую самураи носили как часть одежды, а тати как - часть доспехов.
- Читал. Шот, я хотел попросить понатаскать меня в плане фехтования ножами, - решился наконец Гринч. - Ну и в рукопашном бою тоже.
Лампа смерил Хомякова взглядом (абсолютно нейтральным, как показалось пациенту) и кивнул.
- Пожалуй, возьму тебя в ученики. Гринч, верно? Начнем с огнестрельного...
- Я стрелять умею...
Удар...
Как показалось вначале. На самом деле Шот порядочно замахнулся, и лишь коснулся носа Геры, но упал сталкер как от полноценного хука.
Лампа рассмеялся и помог подняться.
- Эхе-хехе... Боец... - Шот еще раз осмотрел Хомякова. - Гринч-одзё-сан...
- Зачем обзываться, Шот? Уж лучше Гринч-кун.
- Не дорос ище. И стрилять я тибя учить не собиралься! Возьми автомат и попробуй, ударь меня прикладом.
Гринч послушно поднял с кровати свой SIG. Раньше прикладом Гера не махал, поэтому не знал, как подступиться к оружию с обратной стороны. Взял наизготовку. Шот в одно-два мгновения принял из рук сталкера автомат, отстегнул рожок, передернул затвор.
В лоб Гринчу смотрел ствол собственного автомата, в руках он держал пойманный магазин.
- Круто, - только и обронил ученик.
- Ни чиго заумного, Гринч - выхватываешь автомат, уходя с линии огня, рожок это что б вныманые отвлэчь, понял, да?
Азы трюка Георгий освоил за пару часов. За эти часы Гера получил около десятка затрещин от нервного учителя и вагон матных оборотов русского языка с примесью акцента.
- Ну а типерь приклад, - сказал Лампа. - Возьми автомат и ударь меня прикладом. Полезно уметь, когда оружие заклинит.
- Попробую…
Лампа взял автомат, поставил на предахранитель, без замаха ударил его об стену.
- Это для правдоподобнасти. Типерь из нэго хрен пострэляещь. SIG машинка така-а-я. Теперь будешь у меня утром вместо зарядки добегать до свалки, мочить квад “Долга” при помощи ножа, и обратно.
Поймав растеренный взгляд Гринча, Шот вручил оружие хозяину и улыбнулся:
- Шутка. Бей уже.
Хомяков замахнулся, опустил приклад на голову учителя. Тот в последний момент завалился на бок, парировал атаку и завладел оружием.
- Учись пока я жьив! Ещё раз...
Освоив азы и этого приёма, Хомяков присел на табурет, облокотился на стену.
- Шот, может перерыв?
- Дуй за пивом мне, это у Скряги, я схожу за ножами.
- Так у меня свои... - Гера показал купленную у Сидоровича пару.
- Возьми и выбрось. А лучше загони тому же, у кого купиль. Судя по..угу, у Сидоровича?
Кивок.
- У, шайтаны! Делать разучились... Так, я что про пиво сказал?!
- Бегу.
Прибежал обратно. Лампа уже принес две пары отличных ножей японской фирмы Kanetsune.
- Покажи что умеешь, - Шот протянул пару. - Спарринг...
Гринч взял ножи, отступил от Лампы на пару шагов, начал движение по кругу. Шаг. Выпад. Неплохая, как считал сам Гера, попытка цели не достигла. Шот легко выбил нож из левой руки оппонента, зашел ему за спину, и, завернув правую руку Геры, приставил лезвие ножа к кадыку "жертвы". Причем выполнено это было без суеты, тремя отточенными движениями.
- Ни хрена ты нэумеешь! - Шот освободил ученика. - Повторяю медлэнно.
Гринч решил напасть с другого края, но результат оказался тем же. На этот раз Лампа не выпустил его, а прижал лезвие плотнее и произнес:
- Я сказал смотры и вникай, салага. В следующий раз прирэжу как глупый овца! Заново.
- Понял, Шот. Смотрю.
"Выпад, удар коленом, - прокручивал Гринч в голове. - Перенос тела за условного противника, захват. Как в учебнике, а попробуй сделать то же самое с Лампой, гражданин автор!"
Следующие четыре часа Шот учил махать ножами. Гера овладел парой приемов, еще десятком зуботычин, новым матным загибом на русско-грузинском диалекте и наконец, понял, что не может от усталости стоять не шатаясь. Шот заметил это давно.
- Иди отдыхай ужэ. Завтра продолжим, нэ всйё жи сразу ахватить... Нэ капли спиртного чьто бы! Понял, нэт?
- Понял, Шот. Понял.
"И еще один день прошел..."

Каждый день в течение следующего месяца Хомяков просыпался под шум рассекаемого мечом воздуха. Шот учил всему тому, что мог усвоить Гринч, а усвоить он мог пусть не все, но многое. После каждого выброса Георгия включали в группу сталкеров, задачей которых было "застолбление" новых секторов и удержание инициативы в них.
В тот день, вернувшиеся с Янтаря Кот и Жиган принесли интересную новость: после завершения очередного цикла, Зона может открыть новый сектор на севере Темной Долины, как сказали научники, который был прикрыт ею три месяца назад. Места там раньше были паршивые, но и барахло, вынесенное оттуда можно будет сбыть недешево.
- На местность имеют нюх бандиты, что рядом окопались, - высказывал свое мнение Кот на совете в штабе, указывая острием ножа на карту, висевшую на стене. - Ученых не удалось убедить в наших исключительно добрых намерениях. Воронину они верят больше, поэтому встреча с долговцами нам там обеспечена...
- Это все? - спросил Дым поднимаясь. - Да, обстановка далеко не идеальная, но когда было иначе? Выброс намечается на сегодняшний вечер, на подготовку даю пять часов. За новобранцев отвечает Жиган. Толя, возьми Профессора, Француза и Бабая. Пусть понюхают пороха. Все, живо на склад!
Если батя сказал на склад, значит дело того стоит. Хомяков в толпе ветеранов дошел до здания, на крыше которого ржавая конструкция удерживала остатки букв, составляющих знаменитую фразу "тяжело в учении - легко в бою!". За последний месяц, Гера упрочил авторитет среди сталкеров “Cвободы” и понабрался опыта. У Скряги он оставался на хорошем счету, потому что не торговался, загоняя артефакты или покупая что-то из снаряги. Дым ценил Гринча за хорошо выполненную работу - будь это контроль над сектором или страховка пути, по которому на базу доставлялось оружие, еда, снаряжение и другие полезные вещи. А такие парни как Жиган, Шот, Альтер и Кот ценили Хомякова за то, что "став на ноги" он не задирал носа и мог прикрыть спину в бою.
Итак, Гринч зашел в помещение и сразу направился к стеллажам с гладкоствольным оружием. Без колебаний выбрал "Вепрь-12", который зарекомендовал себя еще в прошлую ходку. Снарядив два запасных магазина, сталкер направился в другой конец зала. По пути наткнулся на Бабая, который явно присматривался к автомату "А-91" с интегрированным подствольным гранатометом. Любил Бабай пошуметь. За что и имя к нему соответствующее прилепилось.
- Ух, бабай... - произнес вполголоса сталкер, не заметивший рядом Хомякова.
Гринч посмотрел на Шота, чистящего свою замечательную SCKAR-L и вздохнул. Скряга сказал что еще не дорос до таких игрушек. "Что ж, будем расти" - подумал Гера. Ничего нового, кроме "Вепря" Хомяков не взял – недавно вернул старый АЕК, подружил его с оптикой. Автомат был верен хозяину и по сей день. Что до пистолетов, то Гринч имел трофейный "браунинг" и спрятанный на лодыжке ССП - подарок Лампы. Пара компактных метательных ножей, которые Хомяк носил на запястьях, так же были подарены Шотом на последней тренировке. Кроме всего этого, Гера таскал трофейный нож серии "Катран". К такому арсеналу Хомяк добавлял обычно пару гранат. Это ведь одиночкам проблема - по всей Зоне таскайся, бирюльки ищи. Ни грамма лишнего не взять - все место в основном съедают контейнеры, еда и так далее. Ну а когда сталкер точно знает, что вскоре вернется на насиженное место, там получит пайку, пополнит боезапас, тогда совсем другая математика. Хомяков, например, брал кроме боезапаса аптечку и фляжку с фодой. Если рейд на пару суток, то добавлял к стандартному набору банку энергетического напитка. А за хабаром Гринч уходил раза два в неделю в паре то с Жиганом то с Лампой. Вот так.
Не дождавшись остальных, Гринч направился на выход. Нужно было спуститься в убежище и выспаться перед ходкой. Хомяков посмотрел вслед уходящему солнцу, на небо, которое, как ни странно, не было затянуто серыми тучами, вздохнул. Пахло плесенью, гарью и еще чем-то непонятным. Где-то на востоке жахнул взрыв. Ни чего необычного - вечер как вечер. Но сегодня Зона все переиграет. И вроде бы с грехом пополам освоенная местность снова изменится - аномалии переместятся, мутанты повылезут из нор, нестабильные сектора поменяются ролями: Лиманск, допустим, вновь будет недоступен, а с "карантина" Зона снимет север Темной Долины... И снова группировкам грызть друг другу глотки за право контролировать тот или иной регион. Теперь и Гринч влез в эти войны. Теперь он такой же солдат как Воронин, Альтер или Жиган. У каждого своя правда. "Завтра мы посмотрим, чья правда крепче стоит на ногах. А сегодня спать." Гера спустился в подвал, что находился в казарме, упал на нары и заснул.
Проснулся, взгляд на наручные часы символической марки "Восток" - половина четвертого.
- Отлично. Чифирнуть успею...
Хомяк вышел из подвала, влез в снарягу - новенький "страж свободы", закинул "калаш" на плече, пристегнул "вепрь" к боковине рюкзака, подтянул ремешки, в десятый раз все перепроверил. Готов. Уже на ходу опрокидывая кружку в нутро, Гринч осмотрел отряд чистым взглядом: все как один сосредоточенны и не бриты.
- Примета, - негромко, по привычке заметил Гера в слух. Шот улыбнулся - эту привычку, говорить с собой Хомяков перенял у него. Лампа учил: прежде чем претворить идею в жизнь, весь план действий проговори вслух. Тогда сразу отыщешь слабые места в теории, которые на деле обернулись бы катастрофой. Так Гера и делал, но как побочный эффект этой терапии - Георгий стал разговаривать с собой. - Что ж, за то загнутся от одиночества мне не светит.
- С нами Черный Сталкер!!! - Дым махнул рукой. Да, в путь-дорогу.
Через юго-запад сектора милитари отряд прошел до границ Темной Долины. Тропа после выброса казалась “Клондайком” сюрпризов - то "изнанка" подвернется, то заслон из "мясорубок", то горячее пятно на пути... Как обычно и бывает после выбросов. В общем, к месту пришли вовремя и практически без потерь - обожженная жгучим пухом шея Профессора не в счет. Сам дурак - капюшон ему надеть лень было. Теперь вкушай плоды. К моменту появления отряда “Свободы” в новом секторе, - на территории которого располагались лесок, небольшая деревня, выжженное поле и конструкция непонятного назначения, которая напоминала водонапорную башню. Далее - на юге - маячили красным кирпичом стены завода - база бандитов. Говорили, что неделю назад там навел шухеру бродяга, которого Меченым звать. Гера сразу вспомнил старого знакомого. Пусть не хорошо, но все же знакомый паренек вырезал половину базы и вальнул Борова - авторитета, что держал под крылом все мелкие бандформирования. Теперь у бандитов новый лидер - Южный. Говорят, малый это с понятием.
- Подходим к той херовине, - Дым указал на башню. - Проверим. Если что, позиция отличная. Кот, у тебя Винтарь? Засядешь, осматривай местность. Дашь знать, если что.
- Дым, - Лукаш неотрывная взгляда от детектора махнул рукой в направлении башни. - Чисто как в бане. Даже странно.
- Нет в Зоне странного, Кот.
Сталкер подошел к башне, взглянул на детектор жизненных форм, выбил дверь, ведущую вовнутрь. Никого. Кот включил фонарик, пошел наверх.
- Я на месте. Все в лучшем виде. На горизонте чисто, - протрещал голос из рации, исковерканный ретранслятором. - Приступайте.
Дым кивнул.
- Значит, работаем в парах: Лукаш и Профессор, ваш сектор тридцать градусов левее начала деревни, Жиган, с Французом пойдешь, осмотрите левый фланг, Альтер с Шершуном, осмотрите правый. Лампа и Гринч, у вас поле. Мы с Бабаём осмотрим все остальное. Кот, - это уже в рацию. - Как что - дашь знать.
- Не учите деда кашлять. Я все понял.
- Поехали, - Дым трусцой направился в сторону леса.
И они поехали.
Пара Лампы и Гринча едва успела дойти до первых скособоченных и почерневших от времени домиков, когда рация протрещала голосом Кота:
- С юго-запада поперли долговцы. Пока вижу два квада... Поторопитесь... - порция помех, затем коммуникатор заговорил хриплым басом Дыма. - Нужно уговорить их сделать остановку, пока остальные прочесывают местность. Жиган, Лукаш, Лампа и Бабай, давайте к вышке. Задержите нахлебников...
Шот передал два контейнера Хомякову.
- Шэвелис. Обайди тэрриторию и подсоби, ученик. Заимемся практыкой, - Лампа усмехнулся и направился к башне.
- Удачи нам, - снова по привычке сорвалось у Геры. Ходок осмотрел местность вокруг, проверил путь на наличие аномалий. - Хм... Карусель на два часа, три гравипакета на одиннадцать. Все вроде в пределе норм.
Гринч миновал опасный пяточек и обогнул пару домиков, прежде чем обнаружил кое-что интересное.
Артефакт, это был точно артефакт, напоминал кусок провода или проволоки желтоватого цвета. Провод висел в воздухе, в десятке сантиметрах от земли, слегка светился и... то и дело изгибался, словно пытался завязаться узлом. Счетчик Гейгера издал несколько предупредительных щелчков, когда Гринч попытался приблизиться к артефакту. Донеслась "музыка" боя: подствольник Бабая и ответный огонь из “абоканов” и "гроз". Хомяков открыл контейнер, и, не касаясь подозрительного "провода" загнал его во внутрь. Уложил поклажу в рюкзак. Побродив еще немного, Гринч обнаружил еще два таких же "провода" и подозрительную загогулину, имеющую схожую форму с морской раковиной и издающей негромкий, но настойчивый писк высокой тональности. Теперь-то Гера понял, что ориентировался на этот писк последние минут десять. Сложив бирюльки в контейнеры, Хомяков пошел на звуки выстрелов. В бой ввязались пара квадов “Долга”, как и предсказывал Кот, осадившая в башне “свободных”. Из ближнего дома вели огонь Альтер и Шершун. Заметив Геру, Альтер повертел указательным пальцем в воздухе и указал им на левый фланг - еще четверо долговцев, вооруженных ВАЛами, подкрадывались к укрытию "свободных" с тыла. Стрелять в них - только демаскировать себя и перевод боезапаса. Но стрелять нужно, иначе хана товарищам в башне.
Помощь пришла откуда не ждали. Из леса, по крадущимся долговцам, открыли беспорядочную стрельбу чумазые парни. "Бандиты - опредилил Гринч. - Маневр что надо". Хомяк отстегнул "Вепрь" и пошел в атаку. Точнее побежал, через пять метров кувыркнулся вправо, под прикрытие естественного укрытия в лице канавы, и осадил тех долговцев, что уцелели под огнем бандюков. На минимальном расстоянии, выстрел из такого ствола как "Вепрь" - смертелен. Уложив троих бойцов, Хомяков кинул одну за другой обе ручных гранаты в сторону леса - для профилактики. Типа вас сюда не звали, не суйтесь. Гринч поменял дробовик на АЕК и сквозь прицел оглядел положение на основном поле боя: ни чего хорошего.
- Шестеро долговцев жмет наших в этой гребанной башне. Альтер, Шершун ползут из укрытия, Дым с Французом в траве... Во блин!
Старатель, не закончив осмотр, принялся поливать свинцом подходивших к башне долговцев. Те нападения не ожидали, поэтому устранить новый раздражитель намеревались быстро и неэкономно. Воспользовавшись смещением огня противника, из какой-то лазейки в стене башни выпрыгнул учитель Хомякова. Шот оставил булькать кровью двух бойцов, что подвернулись первыми под руку, следующего завалил с помощью мачете, который любил носить в ножнах за спиной, и последнего убил, высадив в него обойму из "кольта". Прикрытие перекур не объявляло, поэтому остальных скосили до того, как они понял: Шот озверел.
Лукаш и Жиган подошли к лежащим товарищам. Посмотрев на тело Француза, Жиган мотнул головой. Грудь была пробита в трех местах, во лбу зияла отметина.
- Дым живой! Толя, помоги, - Лукаш и Жиган перенесли раненого в башню. - Легкое прострелено, но рана не сквозная. Сейчас помощь первую организую. Держись, командир! Хлопцы, отходить надо.
- Может катакомбами? Туда за нами никто не сунется, - предложил Шершун.
Альтер мотнул головой.
- Опасно. Так пройдем.
- Бандиты очухались... - снова подал голос Кот.
Со стороны леса ветер донес:
- Э! “Свободные!” Договоримся? Мы вас как-никак прикрыли! Ну че?! Отдаете барахло и валите на четыре стороны?!
- С этими у нас мир, - произнес Альтер. - Толя, объяснишь им нашу точку зрения?
Жиган кивнул, вылез из укрытия.
- Кто бригадир? Подойди, поговорим.
На встречу, из зарослей вылез человек в поношенном "комбинезоне сталкера". В одной руке бандит держал “абакан” за ремень, в другой буржуйский MP9. На его лице появилась кривая улыбка:
- Южный мое имя. Вы какими судьбами в наших краях?
- Южный? Сам-то не узнаешь?
Бандит подошел ближе, и, рассмотрев сталкера, бросил оружие.
- Мать моя женщина! Девяносто восьмой год, Ростов. Южный, браток!
- Короновал тебя, помню, - знакомые поручкались. - Не ожидал здесь встретить.
- Так Земля же круглая, - пожал плечами Южный. – Должны были свидеться. Почему бы не здесь?
- Согласен. Сейчас сюда долговцы набегут, и думаю, их не обрадуют трупы товарищей. Оружие их заберите, и левую часть деревни мы не до конца обобрали.
- И на том спасибо.
- Пожалуйста. Будешь в нашей стороне, не проходи мимо. Заварим по “караблю”. А пока до скорого!
- Взаимно.
И знакомые разошлись каждый к своему отряду.
- Уходим. До темноты вернуться нужно, - произнес Лукаш, перевязывая Дыма. - Порядок? - это уже к Жигану. Тот кивнул. - Здорово. Дыма понесем в центре строя. Кот ведущим, Альтер замыкающим. Ходу...
Отряд дал ходу. Из нового сектора выйти удалось легко, но далее на пути нарисовалось препятствие в виде трех квадов. “Свободные” были вынуждены принять оборону, использовав как укрытие все, что попалось на пути: старый "Запорожец" и ржавеющий автомобиль непонятной марки, на дверце которого было нацарапано кем-то чисто символическое слово из трех букв. Огромный валун, так же находившийся на пути, оказался весьма кстати.
Плотный огонь со стороны долговцев, сперва заставил прижаться свободных к земле, но кураж с атакующих вскоре схлынул. Поспособствовал этому Бабай. Далее “свободные” поимели возможность перехватить инициативу. Альтер и Жиган вели перекрестный огонь с разных флангов, предупреждая все попытки врагов предпринять хоть какие-то действия. Под таким прикрытием Гринч выскочил из-за "Запорожца" и, не прекращая садить длинными очередями, позволил-таки себе поменять автомат на "Вепря", который в ближнем бою был незаменим. Пара выстрелов, подобраться ближе, прикладом раз-два, загасить ножом. Действуя автоматически, сознание Геры стало легче воздуха, - это состояние было сродни дурману, нагоняемого дымом канабиоидносодержащих растений. Хомяков кружился в танце битвы, пульсирующая кровь в ушах была музыкой для него, Смерть - партнершей.
Лампа наблюдал за движениями ученика и довольно улыбался. Затем сам выпрыгнул из укрытия, сделал пару метких выстрелов, исполнил перекат за остов автомобиля с трехбуквенным клеймом. Жиган так же видел Гринча, но в отличие от Шота не улыбался. "Нет, второй Лампа нам не нужен, надо вразумить парня. Любая смерть бессмысленна".
- Гринч! В сторону! - заорал Шершун, видя, как приготовившийся пальнуть из гранатомета Бабай заваливается набок от попадания в шею, наблюдая за тем, как ствол уходит в ненужный сектор обстрела.
Хлопок, взрыв. Перестрелка продолжалась еще несколько минут. Профессор успел получить пулю в плече, Шот удовлетворение от пары смертоносных выпадов, Гринч осколок в ногу и сотрясение. Остальные отделались легким испугом, боевики долга отделались свинцовым несварением. И это кому повезло. Некоторые лежали покромсанные мачете или обыкновенными ножами - разница небольшая. Снова организовав строй, бойцы направились в сторону складов.
Через два часа после наступления тьмы, отряд благополучно добрался до опорной базы.

Сказать, что бедро сильно болит - не сказать ничего. Действие парентерального, кажется, так сказал Лукаш, наркоза завершалось, и вместе с чувствительностью к конечности возвращалась боль. Хомяков лежал на ставших уже родными нарах и старался не думать о ранении. О Бабае он тоже старался не думать, постоянно напоминая то про себя, то вслух: "О мертвых либо хорошо, либо не чего... Но будь проклята эта его любовь к гранатометам!"
В казарму зашел Шот. Молча сел, достал сигарету, закурил.
- Гринч, хабар хороших дэнег потянул. Ты молодэц. Порадовал учитэля - бился как звэрь.
Сквозь зубы Хомяков проронил:
- Рад слышать. Только вот жаль что с нами не разговаривают сейчас...
- Да, Француз, Бабай... Рэбят жалко, но ни чэго нэ попишэшь - карма! В общем Лукаш, дохтур наш, - Лампа усмехнулся. - Сказал что через неделю как заец бэгать будищ! И еще новаст есть: тот ходок, Мэченый, вэзде засвэтиться успэл. И на Янтаре, и в Долине и в Диких Зэмлях. Бармэн говорит что хочет он в цэнтр сунуться и Выжигатэль выключить как настольную лампу... Уловил?
- В центре добра немеренно быть должно, - Гера попытался сесть, но боль в ноге непозволила. - Ум-м... Черт! И если путь через радар будет открыт, то значит... нужно успеть встать в очередь за счастливым билетиком.
- Точно, если у Мэченого палучится, то мы за ним как за лэдоколом пойдом. Он сэйчас с Янтаря возвращаэтся, и где-то через днэй сэмь-восэм будит у Выжигатэля. Дым захворал, поэтому Лукаш командовать взялся: набирает отряд для похода к центру. Ты как?
- Я лечусь. И параллельно думаю.
- Добро, - Лампа поднялся. - Думай...
Лампа покинул помещение, Гера отвернулся к стене, от которой пахло уютной сыростью, и приказал организму забыться часов на пятнадцать.
Сновидения по-прежнему были в обиде на Хомякова, поэтому длительности сна он не почувствовал.
- Эй! Есть тут кто? – спросил у пространства Гринч чересчур хриплым после долгого сна голосом. В ответ послышалось из дальнего конца барака:
- Гринч блин! Дай поспать! Ты дрых почти сутки, теперь моя очередь.
- Извини, Гиря. Спи…
В казарму зашел Лукаш. Поинтересовался “как оно” у раненого Хомякова, сделал три инъекции, велел поправляться.
Через четыре дня Гринч уже был на ногах, но в рейды не ходил – рана давала о себе знать при серьезных нагрузках на ногу. Так Хомяков бродил по базе, не зная чем себя занять, пока не появился его старый приятель. Меченный зашел предупредить о готовящемся нападении. Сказал даже, что его долговцы завербовать пытались: предлагали деньги хорошие, что б он снайперов снял.
- Ну, нахрена мне это надо? – спрашивал Меченый, будто сам себя. – Я зуб на них имею, так что будьте готовы братцы кролики. Там на хуторе человек десять в экзоскелетах, грозятся вас порвать.
В общем чифирнул за компанию с Герой и ушел на север. Макс с отрядом разобрались с долговцами на хуторе – Меченый не соврал.
Утром, через сутки Жиган передал Гринчу, что б в половине десятого, вечером, тот был в штабе. “На счет ходки в центр” – пояснил он.
Та цель, с которой Гринч пришел в Зону умерла в тот самый день, когда он вступил в Свободу. Деньги стали для него чем-то вроде инструмента и не более того. Четвертый месяц, проведенный в Зоне, стал следующим этапом в понимании Зоны - нельзя ее уничтожить или как-то еще на нее повлиять. Можно лишь научиться жить с ней. И Гринч учился у мастеров этого дела: Жигана, Лампы, Дыма, Меченного, даже Воронина. Каждый сталкер давал пищу для размышлений, и, размышляя, Хомяков принял, как ему казалось единственно верное решение: отправиться в центр Зоны. А оттуда посмотреть, как жить дальше.
“Заседание” перенесли в складское помещение: пятнадцать человек просто не уместились в здании штаба. Лампа, Жиган и Кот сидели отдельно ото всех и время от времени перекидывались скупыми фразами. Хомяков перенес стул в их угол, присел рядом. Речь шла о серьезном.
- Дыма одного здесь оставить нельзя, - вполголоса произнес Кот. Его поддержал Жиган:
- Точно, на базе творится что-то странное. Если дело дойдет до переворота...
- Какой нахрэн переворот? Думай что сказал. Бороться нэзачто! Над “Свободай” нэ может быть власти! Да, Лукаш нарабатывает авторытэт, но о вы о выбарносты не забывайтэ.
Жиган помотал головой:
- А может Шот прав. Клятая паранойя... - Сталкер еще раз мотнул головой, будто прогоняя наваждение и, поймав взгляд Гринча, сказал: - Сейчас о делах слушать будем. Шеф! Не томи, все в сборе!
Лукаш прошелся по помещению, ждал, когда наступит тишина. Поймав момент, он негромко произнес:
- День настал, товарищи. Дорога открыта, - при этих словах, Гера чуть было не выдал "Ура! За светлое коммунистическое будущее!" Далее последовал радостный свист и рев сталкеров, вознамерившихся идти в сердце Зоны.
- Пойдем мимо Выжигателя, затем через проспект Энтузиастов, по окраине Припяти, далее по улице Курчатого попробуем пробиться в центр, к автостанции, - инструктировал Лукаш, водя рукой по карте Зоны и подробному плану Припяти. - Я надеюсь ни кто не передумает? Выходим с утра. До трех - это вам время на подготовку. Все свободны, всем спасибо.
- Свободу не остановить! - радостно крикнул Зубр. Его поддержала добрая половина присутствующих. Жиган был чем-то недоволен, поэтому поднялся со стула и отправился в оружейку. Хомяков догнал его, потрепал по плечу:
- Что-то не так, Толя?
Жиган обернулся, смерил взглядом сталкера. Гера пожалел, что не видит выражение лица напарника: тень от глубокого капюшона скрадывала недовольные действительностью черты.
- Он спрашивает, “что не так”. С тобой что?
- Я в норме. Состояние нормально.
- Да я про ту бойню. Ты теряешь голову в бою, вот что не так.
Гера посмотрел на ладони в растерянности, сжал в кулаки.
- Я защищался...
- Ни хрена ты не защищался! Гера, убивать в Зоне - это норма. Но убивать как Лампа - это зверство. Он же маньяк! Ему нравится кромсать людей, мутантов... Он удовольствие получает от этого. Вот что, Гринч - сохраняй голову прошу тебя. Ты понял? Целее будешь.
Хомяков опустил голову словно примерный ученик, получивший двойку. "Я кромсал... Рвал... Но мне-то казалось тогда что все в норме... Он прав, нужно держать себя в руках. Закончены наши тренировки, Шот. Баста..."
- Я понял, Толь. Схожу за чаем к Скряге. Заварим по одной?
- Сперва пошли, подготовимся к рейду, а после почифирим.
В оружейной комнате Жиган подарил Гринчу новенькую FN SCKAR-L с установленным оптическим четырехкратным прицелом и подствольным гранатометом, к которому Гринч решил взять пять гранат. К привычным машинкам - "Браунингу" и ССП Гринч добавил "Вереск" и прихватил три пачки СП-10 для него. Два метательных ножа, трофейный "Катран", три ручных гранаты типа Ф-1 - это стало традицией. Кроме всего этого, Скряга без лишних слов согласился поменять старый комбинезон на новый, партию которых завезли перед крайним выбросом. Костюмчик был пошит на основе комбинезона военных сталкеров. Ударопрочный шлем, специальная прочная ткань, защищающая даже от когтей кровососа, легкий броник с кевларовыми вставками, кевларовые же перчатки, система фильтрации с замкнутым циклом... В общем, красота. Рассовав гаджеты по карманам разгрузки, набив рюкзак всем необходимым в дальнем рейде, обстреляв новенькую машинку и подогнав под себя остальную экипировку, Хомяков взял пару пачек дешевого чая и направился к костру. Жиган принял из рук Гринча чай и стал колдовать над жестяными чашками, ждавших своего часа на углях.
- Щас заварится, покури пока минутку, - произнес Толя.
Хомяков полез рукой в нагрудный карман, недовольно поморщился - черные никелевые пуговицы нехотя пролазили в узкие петли. "Нужно будет расширить" - рассеянно подумал Гера, наблюдая за поведением языков пламени.
Спать не хотелось по одной простой причине: Хомяков был не в состоянии уснуть. Усталость была вытеснена другим, непонятным чувством - чувство, которое Гера научился не воспринимать всерьез там, за периметром. Оно ощущалось в груди, когда ты признаешься в чувствах близкому человеку. Спрашивается, к чему же Гринч испытывал любовь в Зоне? К ее несносному характеру, ее уродливым детищам, к вечной осени... Описать объект чувств сталкера мне не с руки, потому как Гера и сам толком в себе не мог разобраться. Сейчас он просто осушил чашку за три приема и смотрел в пространство, блаженно улыбался. В голове витала всего одна наиглупейшая к этому торжественному моменту мысль. Мысль о слишком узких петлях.
В чувство бытия сталкера привел голос Жигана.
- Уже скоро.
Гера поднялся на ноги, направился в казарму за оружием, рюкзаком, жилетом разгрузки, шлемом. Когда он, полностью экипированный, вернулся на площадку у костра, командир группы (а именно Лукаш) уже посиживал и хмуро посматривал на восток. "И знает ведь, что не увидит восхода, но все равно смотрит. Боится, что больше никогда не увидит? Тянет время?.."
- В дорогу, хлопцы! - громко произнес Лукаш. - Время не ждет. - "Центр не ждет!" - отшутился кто-то. - Кот, я и Жиган в авангарде, Шот и Зубр в хвосте. Гринч с Ходунком на левом фланге, Кама и Профессор справа. Двинули!
К тому моменту как солнце все же сжалилось над Зоной и коснулось-таки своими лучами ее проклятой земли, отряд уже миновал подступы к Выжигателю. Одиночки и небольшие группы сталкеров предпочитали не пересекаться маршрутами с большим отрядом Свободы. Что ж - обычное поведение людей в Зоне. С мутантами бойцы расправлялись в рекордно короткие сроки - десяток стволов в умелых руках это вам не комар чихнул. Постреливая зверье и "обтекая" аномалии, ходоки добрались до ранее мало исхоженных территорий. В этих местах Зона славно поглумилась над природой: огромные стволы деревьев похожих на дубы и тополи одновременно были закручены штопорами в землю. С ветвей их свисали космы жгучего пуха. Дико мутировавшие кусты были непоколебимы под редкими, но сильными порывами ветра, подили больше на мотки колючей проволоки. Во времена первых выбросов землетрясения здесь шалили здорово. Результат тех шалостей можно было наблюдать и сейчас: дефекты рельефа в виде горообразований украшали местность в радиусе пары километров. Через все это безобразие пролегала дорога, на обочинах которой то и дело встречались брошенные УАЗики, БТРы, камазы.
Вскоре, бойцы наткнулись на первый блокпост промышляющей ближе к центру группировки "Монолит". Ходили разные слухи о монолитовцах: то ли это сталкеры наткнувшиеся на таинственный монолит, который якобы исполняет желания, то ли это зомби, служащие не менее таинственным, чем Исполнитель Желаний, Хозяевам Зоны... В общем, из всего этого следовало уяснить единственно необходимое: монолитовцы хорошо вооружены и опасны. Блокпост был вырезан вчистую: кто-то прошел часом раньше. У пустого блокпоста отряд не задержался: до Припяти нужно было добраться как можно скорей. Снорки, словно шакалы, бродили неподалеку, рычали, нюхали землю, показывая свое недовольство, вызванное слишком большим отрядом вооруженных людей.
Далее дорога уходила вправо. Ходоки обошли пару БТРов, горячее пятно, высокий, непонятно зачем установленный высокий забор, и очутились на открытой пощади усеянной десятком тел монолитовцев и строительным мусором. Впереди были видны антенны отключенного Выжигателя мозгов.
- Нам к той развилке, - Указал Кот на пересекающую площадь дорогу, уходящую на север.- Карта говорит там прямая дорога в Припять. Выйдем в самое начало проспекта Ленина.
Отряд уже было двинулся через плац, но в этот момент в метрах двадцати по прямой с левого края взрыв снес часть забора и из зарослей псевдокустарника, кто-то открыл неприцельный, но плотный огонь. Невидимые враги находились на том же расстоянии что и свободные от заветной развилки.
- Вперед!!! - Лампа сделал пару выстрелов из "скар-эл" и возглавил контрнаступление. Перебегая от укрытия к укрытию, бойцы залегли у бетонных плит, что были свалены у самой развилки.
Из зарослей появились силы противника численностью до трех квадов - это были долговцы. Не жалея патронов они не давали высунуться свободным, отыгрывая метр за метром. Как раз под боевой клич "ДОЛГ ВЕРНЕТ ВСЕ ДОЛГИ" Гринч не глядя, швырнул гранату в тылы противника. Лимонка слегка охладила пыл долговцев, и шанс свободные использовали: садя длинными очередями, бойцы продвинулись к цели, а именно дороге, ведущей в мертвый город, на добрый десяток метров. А вот далее нужно было обрубать хвосты - местность открытая. Зубр высунулся, что б прижать не в меру активный правый фланг противника, но не вышло: автомат его захлебнулся, и не по своей вине. Пуля не пробила доспеха, но заставила снова уйти в оборону.
- Они че, только патроны с собой взяли? Так гвоздить могут только психи! - Ходунок в перекате за другой бетонный блок осадил ближнего долговца. - Есть! Прибил гада!
Черный Сталкер знает, сколько бы еще продлилась перестрелка, если бы Профессор не решился отвлечь внимание противника следующим маневром: он на бегу разрядил автомат по укрывшимся долговцам, и не доставшись вонзающимся в землю пулям, в падении достиг укрытия на другом краю дороги. Шот, Жиган и Кама более-менее заставили-таки на время перебежки Профессора уткнуться долговцев в землю носами. Профессор оказался на выгодной позиции: будучи под защитой остановки, большая часть сил противника была видна как на ладони. Граната, затем перекрестный огонь скосили авангард долговцев. Арьергард то ли в панике, то ли все же умышленно стараясь перехватить инициативу, сделал два залпа из гранатомета. Шот коснулся рукояти мачете, на лице его возникла дикая ухмылка, подчеркивая высшую степень неадекватности, зрачки поглотили собой всю радужную оболочку глаза. Кульбит вперед, перекат, очередь. Лампа наткнулся на первого бойца, который получив удар прикладом, уронил выбитую челюсть и стал живым (ну или почти живым) щитом. Уцелевшие “свободные” прижали оставшиеся силы противника шквальным огнем. Гера снял долговца, целящегося в Шота и, сохраняя в отличие от учителя рассудок, ввязался в ближний бой. Нырнув под автомат возникшего в паре метров противника, Гринч утопил нож по рукоять в его теле. Того не спасли ни боевая выучка не спецкостюм. Нащупав висевший на рюкзаке "Вереск", Хомяков не отстегивая оружия пристрелил приблизившегося долговца. Затем сталкер кувыркнулся под прикрытие ржавого трактора, что б перевести дух и вдруг почувствовал некую странность: тишина.
В том, что тишина не полная Гера убедился в следующий момент, когда пуля, выпущенная из утробы гауссовской винтовки, пробила колесо трактора. Снайпер садил со стороны выжигателя. Откуда именно - бойцам было неинтересно. Ходоки покинули простреливаемый участок еще до того как донесся второй звук выстрела. Хомяков на ходу вливаясь в строй взглянул на тело Профессора - ударная волна сорвала шлем с его головы - герой лежал улыбаясь. За спиной кроме профессора остались Кот и Зубр.
- Простите, мужики. Видать такая карма…

Одно из самых кратких, но наиболее точных и емких названий, описывающих Припять, так это - "Мертвый город". Мертвые пятиэтажки, мрачно уставившие пустые глазницы окон на ходоков, мертвые растения, приютившие на себе пряди ржавых волос, мертвые люди, которые вопреки всем законам физики, жизни и подлости продолжают бродить по пустынным улочкам и дворам. Сталкеры вцепились в оружие и настороженно оглядывались, ожидая нападения со всех сторон сразу. Но город не спешил уничтожать не прошеных гостей.
- Сдается мне, что здесь ужо все обобрали, - произнес Ходунок, имея ввиду артефакты. - Лукаш, надо на восток ходить.
Командир отряда только молча махнул рукой: "вперед". Исходя из того что практически все сталкеры проникшие в Припять до появления отряда, направились в центр, спеша урвать кусок пожирнее, Лукаш не строил иллюзий об игре на опережение и повел ведомых в обход. Артефактов там должно было быть не меньше, а вот конкуренция не в пример ниже.
Первый трофей поднял Кама - радужная призма фонила, поэтому Гиря, заметивший артефакт первым, права на собственность оспаривать не стал. Следующую пару бирюлек приватизировали Ходунок и Гринч. Почувствовав азарт, бойцы направились в ближайший двор. Вокруг внушительных размеров спирали закручивающегося теплого воздуха, - назвать "каруселью" аномалию было невозможно: спираль искрила словно "электра" и втянув в себя что-то тяжелое разряжалась как "мясорубка", - изгибались четыре "провода" - артефакты такого вида свободные принесли из распечатанного сектора на севере Темной Долины. Собрав хабар, бойцы двинулись дальше - мимо зарослей, что окружали руины медсанчасти, в сторону пруда. Побродив еще немного и не найдя ничего более еще двух радужных призм, Свободные направились к центру.
Судя по всему призмы и "провода" давали неплохую защиту от пси-воздействия, иначе атака контроллера, который подкараулил ходоков, могла бы поставить точку в их рейде. Головастая, человекообразная тварь, упорно пыталась выжечь мозги сталкерам, но те, под прикрытием артефактов и прочной силы воли не поддались внушению со стороны и пустили в ход огнестрельное оружие. Контроллер почуял чем пахнет ситуация и сделав ноги в подъезд ближайшего здания, пустил в ход тяжелую "артиллерию". Припять-кабаны (не путать с обычными, четырехухими тварями) похрюкивая, ринулись в атаку. Мутанты вида "кабан обычный" могли позавидовать огромным клыкам, едва не бивням, более толстой шкуре и огромным размерам сородичей. Первого монстра, трех метров в холке, принял на себя Шот. Он подождал пока кабан подбежит на минимальную дистанцию, затем пытался зацепить тушу с помощью мачете.
- Плюнь на железяку, Лампа! - прокричал Жиган, поливая на пару с Гринчем свинцовым градом двух следующих мутантов. Четвертого монстра принял в оборот, и повалил-таки, оставшийся квартет: Лукаш, Кама, Гиря и Ходунок. Лампа, отпрыгнув в сторону, пропустил мимо себя несущийся экспресс из четырех центнеров живого веса и без малейшего намека на мысль в налившихся кровью глазах. Затем сталкер двумя длинными очередями распорол бок мутанта и завершил комбинацию все тем же мачете. Контроллер видимо ожидал чего-то вроде этого, поэтому попридержал в рукаве три козыря. С трех сторон ходоков вразвалочку обходили псевдогиганты, не позволяя отойти тем же путем, каким ходоки пришли в дворик. В общем-то, только психи и могли бы отойти тем же путем что и пришли.
- Самое время ходить отсюда, господа хорошие... - Ходунок указал большим пальцем за плече туда, где уже виднелось колесо обозрения.
- Согласен, как никогда, - пробасил Лукаш.
Бегуны из псевдогигантов были никакие, так что рассчитывать на преследование было бы глупо.
Чем ближе к центру продвигались свободные, тем сильнее давило чувство животного страха, едва не перерастающее в панический ужас. "Страх в Зоне - первое средство от неприятностей" - Гринчу вспомнились слова Жигана.
- Так, кажись накаркал... - пробурчал сталкер.
На площади перед зданием автовокзала велся ожесточенный бой с поддержкой снайперов, садивших из гауссов, за контроль над этой самой площадью, территория которой была усеяна артефактами.
Крупный отряд одиночек сцепился с Долгом, затем в бой вмешались две группы монолита, которые пытались вернуть себе контроль над бывшими владениями.
- Нахрен, - решил Лукаш. - Опасно.
- Лукаш, за такой слам можно рискнуть! - Кама махнул стволом автомата в сторону площади. Жиган покачал головой, поддерживая Лукаша:
- Прав командир. Там человек тридцать друг другу глотки рвут - и каждый сам за себя... Я лучше дальше пройду, поищу чего стоящего. Все же живым надеюсь вернуться.
Гринч взглянул на бойню и честно сказал:
- Мне моя жизнь дорога как память. Заради десятка бирюлек не полезу под пулю.
- Да может каждая бирюлька тамошняя в десять раз дороже всего хабара что мы нашли сегодня! - не унимался Кама. - Шот, давай, скажи! Нам под силу забрать все это, - снова жест в сторону площади.
Лампа, молчавший до этого, открыл забрало шлема, смерил Кама оценивающим взглядом.
- Могут стоит, - согласился Шот. – Но с таким же успехом могут и не стоить. Нам под силу будэт вэрнутся суда послэ пары выбросов, еслы сэгодня целы останэмся. Чо ты какой смэлый? Смэрты хочишь? Попроси Шота - Шот тэбя выключьит! Ходунок, ты как?
- Я как все. Хотите, вернемся, а хотите глотки резать долгу пойдем. Я в принципе за триумфальное возвращение.
Лукаш кивнул.
- Значит возвращаемся. Дворами пробираемся к Заводской, потом по окраине Верхних Болот выйдем к Янтарному…
Гринч поднял вверх указательный палец, медленно произнес:
- Слышите?.. Ёмаё! Вертушка военная! В станции летит!
Действительно – военный вертолет рвал лопастями воздушное пространство в сотне метрах от земли, неся свою бронированную тушу в сторону ЧАЭС. Издалека донеслись будто бы раскаты грома – вояки у станции пытались зачистить местность, обрабатывая территорию из всех доступных им орудий. Зачистить от чего и кого – нетрудно догадаться.
Бойцы зашагали мимо площади, на которой одиночки потерпели поражение, а долговцы, теснимые монолитом, отступали к зданию бывшего торгового центра.
Пройдя всего лишь метров пятьдесят, отряд нарвался на засаду. По единственному в мире закону, закону подлости, всегда исполняемому и не нарушаемому, засада была приготовлена отступавшим долговцам, но вляпаться в нее угораздило свободных. Обнаруженный отряд монолитовцев стрелял больше в целях самоуспокоения. Тем не менее, пуля нашла себе достойную цель - Жиган собрал грудью свинец, предназначавшийся Лукашу, который шел в авангарде. Монолитовцы понесли гораздо большие потери (усилиями Лампы) и поспешили сделать ноги. Ходоки, подхватив раненных - Жигана и Каму который, зажимая простреленный бок, налету сочинял матные конструкции, и поспешили скрыться в дворике. Гера удерживал голову Жигана, которая то запрокидывалась то свисала. Сталкер что-то шептал, но из дрожащих губ лишь стекали кровяные ручейки. Сомнений не было - Жиган доживал последние моменты жизни. Лукаш что-то твердил махая рукой на юг, но голос его не доходил до ушей Хомякова. Гринч снял шлем, бросил его в серую траву, пытался прислушаться к словам, последним словам Жигана, непроизвольно роняя слезы, сохраняя при этом серьезно-растеренное лицо. Слез не чего стыдиться, если вызваны они не страхом или физической болью.
- Прости...те, брать...я, если что не та-а-ак...
И все.
- Это ты прости, учитель, - Георгий бережно опустил голову Жигана, затем отстегнул подсумки с артефактами, которые легли на дно его рюкзака. Нашел свой шлем, надел. - Прости, Толя, если что-то неправильно...
- Монолит закончил разборку с долговцами и вот-вот вернется! - вот что кричал Лукаш. - Уходить надо! На юг, быстро!
- Со мной вам не уйти, - хрипел Кама - пристрели, командир!
Шот без разговоров подхватил сталкера под одну руку, Ходунок под вторую. Лукаш встал в авангард, Хомяков замыкал строй.
Поредевший отряд двигался еле-еле, поэтому пули преследователей вспороли землю под ногами Геры уже через несколько минут пути. Хомяков зарядил подствольный гранатомет и сделал залп по противнику. Удалось выиграть еще минуту, но с раненым на руках шансов уйти не было. Кама вдруг оттолкнул товарищей и, выхватив пистолет из кобуры Шота, пустил пулю себе в висок. Ходунок прижался забралом шлема к мертвому телу и глухо зарычал, не обращая внимания на свистящие повсюду пули. Монолитовцы оклемались после обстрела и вновь нагнали свободных.
- Потом помянем, на базе! - Хомяков толкнул в плече Ходунка. - Давай, соберись! Пошли!
И они пошли. Отступая метр за метром, отправляя в мир иной каждого бойца, высунувшегося из укрытия. Шот неплохо справлялся с винтовкой по прямому назначению. Лукаш не жалел патроны - он не давал поднять головы противнику в то время, когда Ходунок или Гера переходили от укрытия к укрытию. В таком темпе бойцы добрались до окраины города, положив оставшихся монолитовцев уже на открытой местности в ближнем бою, который оказался едва не последним для Гринча.
Сталкер лежал на земле, ловил треснувшим забралом шлема редкие, крупные капли дождя и не спеша приходил в себя после удара по голове. Уложивший Геру боец, лежал порезанный Лампой.
- Живой? - спросил наклонившийся над Гринчем Лукаш.
Хомяков нехотя кивнул.
За час до Выброса в бункер на Янтарном заявились четверо сталкеров в униформе группировки "Свобода". Один из них - по прозвищу Гринч - был отправлен в военный госпиталь на Большой земле по документам погибшего на болотах солдата украинской армии...

есть душевные моменты, приятные диалоги с акцентом... Кстати, мне, лично, очень по душе, что гг - новичок. Это правильно! В бою ему страшно, но он готов учиться у более опытных... Все реалистично. Но меня напрягло присутствие бандитов. Надеюсь, братский дух "Свободы" их перевоспитал. Иначе то, в каком они клане, роли не играет: бандюк - он бандюк и есть, хоть в "Воле", хоть в любой другой группировке. Ненавижу "тюремную романтику"!
Приятно удивило то, как ты, Григорич, разбираешься в холодном оружии. Я считаю, что описать рукопашку довольно сложно... все эти движения, удары... Если описывать технику боя детально, будет скучно, а если слишком поверхностно - будет примитивно. По-моему, тебе удалось сделать это хорошо. Продолжаю чтение.

Все-таки, я считаю, что лучшие представители группировок, да и вообще - нормальные люди, не должны поддерживать глупую, бесчеловечную резню "Свободы" и "Долга"!!! Блин, сложно оценивать текст. Все внутри просто кипит от возмущения! В этом плане очень не понравился твой, Григорич, вариант Меченого. Сдал долговцев, гад!!! Так, успокаиваюсь... Зато по душе пришлось то, что гг решил бороться со своей жестокостью. Наверное, совершенное убийство влияет на человека. Раскольников вот решал таким путем вопрос: "Кто я - тварь дрожащая, или право имею?" Думаю, что у того, кто начал убивать, и правда может возникнуть тяга к этому. И важно затормозить... Этот, сугубо психологический, момент понравился. Еще порадовали действительно художественные обороты - образно пишешь, мэн. "все как один сосредоточенны и не бриты" - ваще класс! А вот - несколько странноватытых, на мой взгляд, предложений:

"Хомяков, например, брал кроме боезапаса аптечку и фляжку с фодой." Корошо, праффильно. ;-)
"закинул "калаш" на плече" По-моему - "на плечо"
"Далее “свободные” поимели возможность перехватить инициативу." За что они так с возможностью?!! что она им сделала?8-(
"Жиган принял из рук Гринча чай и стал колдовать над жестяными чашками, ждавших своего часа на углях." "Ждавшими"?
"Дико мутировавшие кусты были непоколебимы под редкими, но сильными порывами ветра, подили больше на мотки колючей проволоки." Че т не то?
"высокий, непонятно зачем установленный высокий забор," Наверное, очень высокий был, да?

А в остальном - все ок.

Григорич! Ну где, где в игре ты видел, чтобы одиночки сражались с "Долгом"?!!!!! Я - в печали. Ладно, это лирика. Ну, что сказать? Повествование затянуло, особенно - под конец. То, что товарищи гг погибли - это правильно, реалистично. Накал эмоций, тревога - все на месте. Ошибок мало (разве что вертушка летела "в станции", типа того). Город хорошо описан... мне такое близко:ye) Хотелось бы только наличия некого обобщающего, объединяющего все повествование смысла в финале... Хотя и в жизни он встречается не всегда... Ну вот, теперь - все. Не все мне понравилось, о чем и было написано честно, как на духу, но в целом - вердикт мой таков: это - полноценное художественное произведение. Поздравляю!:-)

Пролог – чистый текст 1040 знаков с пробелами. Итак, начнем. :dry:Местоимение «он» дважды повторяется в первом предложении! Нехорошо. Дальше, цитата: «Зеленью пахло там и влажной землей». Как-то плохо звучит и режет слух. Может быть так: « Там пахло зеленью и влажной землей». Цитата: «Глаза открыты – видишь листья узкие, с прожилками». Может быть, я уж сильно придираюсь, но все же: «Глаза открыты – видишь лишь узкие листья, с прожилками». Цитата: «Даже приученный во всем подозревать подвох…». Подвох, как правило, видят, или не видят. Поэтому: «Даже приученный видеть во всем подвох…». Это не все неточности и даже не ошибки. Но это, то, что сразу бросается в глаза. Вот. Это что касаемо текста. А смысл и суть описаний состояния ГГ и его переживаний довольно объемные и узнаваемые. Читается легко и в процессе чтения возникает интерес узнать, что будет дальше. А вообще это чисто мое ИМХО. Но поскольку дальше все также, то могу высказать свое суждение только о сюжете, конечно после прочтения всей книги, если мое мнение еще тебя интересует.:-)

В память врезалось, что тогда, в самые первые минуты, когда он, скрючившись, лежал в зарослях упругой, свежей травы, его особенно поразил запах. Зеленью пахло там и влажной землей. И все. Ни гари, ни пыли, ни крови. Это была… чистота. И обновление. Глаза открыты – видишь лишь узкие листья с прожилками. Четкие такие, красивые. Глаза закрыты – и только этот забытый весенний запах. Лежишь. Дышишь. Ни прошлого как будто бы нет, ни будущего. И тебя тоже нет. Хорошо! Тело – всего лишь потрескавшийся, побитый бурями саркофаг. Как оно вынесло все, что было, - непонятно. Позади остались изматывающие перестрелки на Дикой территории, морок подземелий «Янтаря», стычки среди руин Припяти, бои в мрачных недрах ЧАЭС… У него был выбор, и он сделал его, как смог. Может быть, были какие-то другие варианты… Но теперь это уже не имеет значения. Так или иначе, все будет по-новому. Да, все пойдет теперь совсем-совсем по-другому. И, может быть, все-таки лучше, чем раньше.
Даже приученный во всем видеть подвох, он не мог предположить, насколько ошибается…

И что - попадает фраза про траву в стиль Учителей, или это просто мое, субъективное? Ты и Fallut-ы любишь? А какой больше? Ну, и... я могу надеяться на дальнейшие комменты?:prankster:

и я иногда подсматриваю в разных текстах как правильно построить то, или иное предложение

Хочу предупредить честно: "Время З" - это очень многа букоф. К тому же, книжка пока не дописана. Так, значит, ты узнал персонажа из "Пролога"? Он взят из игры...

Я тоже больше люблю второй Фолл. Третий - ацтой! ИМХО. Ты, наверное, единственный на СП, кто может отгадать прототип моего ника - животинку, которая, правда, чаще появляется в первом Фолле, чем во втором. И - да, приведенная тобой цитата вполне отражает стиль АБС!))) Приятно встретить единомышленника.

Меня хоть не забанят за этот бессодержательный пост?:-G

есть в теме

Первые шаги. Как в космосе... Жутко. Но вскоре все лишние чувства притупляются, и остается лишь сосредоточенность. Подтянуть ремни разгрузки, сдвинуть кобуру, чтобы не мешала при беге, автомат за спину. Попрыгать, что бы понять, что где мешает и - двинуть. Сквозь нити дождя, будто прорезающие ночное пространство сверху вниз. К периметру.
Часом ранее на том рубеже, куда сейчас так спешил Гера, была настоящая резня. Толпы мутантов, словно под кнутом неведомого пастуха, неслись от станции к периферии, где вояки встретили их из всех имевшихся в наличии стволов. Ещё издали было видно, что над местом бойни кружили стаи ворон, запах пороховой гари терзал обоняние. Совсем скоро над тем местом начнут кружить вертолеты НАТОвцев, которые являются как обычно - "вовремя". А пока их нет, пока военные заняты тем, что уносят ноги с оккупированной Зоной территории, есть окно. Сквозь него можно попасть в Зону.
Хомяков бежал по месиву из выжженной земли и плоти, перепрыгивая иногда небольшие воронки, оставленные взрывами. Пару раз пришлось пострелять: не все мутанты спешили загнуться от полученных порций свинца. Сталкер направлялся на запад вдоль проселочной дороги и держался в пределе видимости железнодорожной насыпи, рассчитывая к утру выйти к бункеру Сидоровича, ежели остался там такой на кордоне.
А куда ему деться? Приходить с пустыми руками к торговцу было глупо, поэтому в пути Гера времени не терял. Набрал копеечных артефактов типа "медуза", "выверт" и "каменный цветок", раздобыл пару "кровь камня" и ободрал хвосты подстреленным слепцам. Курам на смех конечно, но на первое время хватит.
Вскоре Гера добрался до лагеря новичков. То место, откуда и сам он зимой, почти год назад, начал новую жизнь. Жизнь сталкера. У костра молодые травили несмешные анекдоты, рядом сидел на бочке командир этой зеленой массы. Во времена Гринча, эту должность занимал Хмурый, еще раньше – Волк. Возникло желание познакомиться с нынешним командиром. Пока шел случайно задел сталкера, исполняющего на гитаре знакомую мелодию. Тот скомкал последний аккорд, недовольно впялил взор на Хомякова.
- Эй, малец. Новичок здесь? Так соблюдай субаргинацию, - сделал паузу и подумав исправился: - субурдинакцию.
Несколько ребят начали давиться смехом.
- Ты значит самый матерый? - Поинтересовался Гера у молодого сталкера.
- Ну, типа того. Я тут единственный, кто по Свалке гулял. Ну... Кроме Хмурого, конечно... - Указал он на сидящего в стороне сталкера и снова взялся за гитару.
"А ничего не меняется, - потеряв интерес к музыканту, “новичок” подошел к сталкеру в добротной амуниции, с АКМ в руках. Взгляд цепляющий, холодный. - Серьезный дядя Хмурый. И снова здравствуйте".
- И снова здравствуйте, - поприветствовал Гера сидящего. - Хреного учил если до Свалки рекорд. Или ученики такие?
- Раз хреново учил, то тебе полагается сейчас гнить где-то на милитари, Гринч. Там тебя последний раз видали живым. Ну, здорова, здорова, - Хмурый крепко обнял старого знакомца. - Ты, приятель, мой лучший ученик. Пока что! Мы вот с напарником должок отрабатывали мой. Сидорович, гад, назначил месяц принудительных работ за отбитые вояками три ящика водки. Оружие не сперли, а вот водку, - Хмурый полез во внутренний карман, достал пачку сигарет. Потряс - оказалось пустая. Лишь выпавшая на ладонь дешевая зажигалка отразила на себе солнечный луч. Гера щелкнул клапаном кармашка рюкзака.
- Угощайся, - протянул пачку. - Куда теперь собираетесь?
- А сам?
Хомяков только усмехнулся. Ну да, он уж успел позабыть о повадках одиночек.
- Я в зоне меньше суток, браток.
Хмурый затянулся, выпустил через ноздри струйки дыма.
- Вон как. Видно что-то серьезное удумал? - Предположил и попал в точку сталкер. - Что, если не секрет?
- Для этого мне нужно знать - по пути ли нам.
Повисла пауза. Нелегко было сдержать холодный взгляд Хмурого, но тот сам чуть прикрыл глаза и тихо произнес:
- Мы с товарищем обмозгуем этот вопрос. Ты к Сидоровичу заходить будешь? - Кивок. - Ну когда вернешься, тогда поговорим.
Миновав ветхие дома, ограждение из колючей проволоки и три лестничных пролета, Хомяков дернул тяжелую дверь, переступил через высокий порог. Сидорович рылся на стеллажах, бубня что-то под нос, на железном ящике из под боеприпасов сидел сталкер – по-видимому, напарник Хмурого. Он вопросительно глянул в сторону Геры, произнес в полголоса:
- Сидорович, быстрее давай. К тебе тут пришли.
Торговец оторвался от поисков неведомого предмета и уставился на сталкера. Лицо его вытянулось, челюсть отвисла.
- Быть того не может!
- Сам в шоке, - отозвался Георгий. - Но это я.
- Какими судьбами?
- Я не мешаю? - Сталкер поднялся с ящика. - Может сперва рассчитаемся, а после поболтаете?
Торговец нахмурился и пробурчав что-то вроде "связался на свою голову", вернулся к стеллажу.
- Ты напарник Хмурого? - Спросил Гера.
- Допустим... А что?
- Ровным счетом ни чего, - пожал плечами Хомяков. - Но... есть разговор.
- После.
"Что ж, торопиться не куда" - решил Гера.
- Гражданин торговец, я слам притащил и на счет долга разговор имею.
Сидорович наконец отыскал пропажу и бросив черный пластиковый пакет что-то тяжелое, вернулся за стол.
- Медный, это твое, - протянул сверток сталкеру.
- Что за конспирация...
Напарник Хмурого, которого Сидорович назвал Медным, порылся в пакете и извлек на свет новенький научный детектор "Вайс-2". Вещь хорошая и удобная. Проверил, работает ли прибор, кивнул.
- Программное обеспеченье новое, да? Ну-ну. В расчете. Приятно было работать с честным человеком. До встречи.
Он уже хотел уходить, когда Хомяков придержав его за плечо, шепнул:
- Дождитесь меня.
Кивок.
- Так какими судьбами, Гринч?
Гера вернулся к делу.
- Гринч погиб. Под Припятью, почти год назад.
- Вон оно что, - Сидорович поскреб щетину. - Погремухи нет пока? Ну не беда. Так что притащил?
Гера вывалил хабар на стол. Торговец все осмотрел, ощупал.
- Медузы, Выверты, Цветки возьму по шестьсот, Остальные камни на девять соток потянут, а хвосты по сто за штуку. Порядок?
- Порядок, вымогатель. Лучше бы Умнику слил...
- Ну и возвращайся до Умника, - рассмеялся торговец. - За тем что ли в Зону пришел?
- Ты про должок не забыл? Зона крыс не любит.
- Помню. Сработал чисто, уважил старика. Десять кусков отвалю, как договаривались.
После пересчитывания денег, Хомяков снова положил их на стол.
- Покажи, что есть на складе.
Рядом со стопкой купюр Сидорович положил несколько исписанных листков. Гера пробежал глазами по прыгающим строчкам, усмехнулся.
- А ничего не меняется. Только цена... Давай семь... ан нет, лучше восемь пачек семь на шестьдесят два со стальным сердечником. Запасной магазин. Две "лимонки" Пожрать чего-нибудь. Вот - два пайка НАТОвских. Аптечку армейскую. И все пожалуй.
Роющийся в ящике Сидорович рассмеялся.
- Куда тебе столько патронов, хомяк блин. Ну точно хомяк, слышь? Запасливым ты стал.
- Хомяк... - Недовольно прошептал Гера и опомнившись разозлился. - Сидорович, блин! Погремушник хренов!
Снова смех со стороны стеллажей.
Спустя несколько минут Хомяков уже загружал товар в рюкзак, рассовывал мелочь по карманам разгрузки. Закончив процедуру направился к выходу.
- Удачи тебе, Хомяк, - произнес Сидорович напоследок и сделал ручкой. Гад.

Вопреки ожиданию Гера заметил две знакомые фигуры у костра. Уходить они не собирались и терпеливо ждали. Самодовольная ухмылка пересекла лицо Хомякова.

есть в теме

- И чем он только жив, этот парень? Каждый вечер здесь вижу его.
Не вполне справедливое замечание в адрес некого таинственного субъекта было услышано за соседним столиком:
- Тебя, приятель, я тоже вижу в баре каждый день. Что с того?
- Не в этом дело, - принялся объяснять первый. - Мы-то приходим-уходим, а он?..
Ну, а что он? Ну, сидит, Ну, пишет. Раз в час опрокинет рюмку.
Но сказать по совести, правы был тот первый: тип за стойкой подозрителен. Чего стоит хоть тот вечный капюшон, никогда им не снимаемый. Который напротив, стараясь сокрыть свой таинственный лик, он натягивает на непропорционально большую голову. Это, как говориться, первое. Второе. Тетрадь. Никто еще из особо любопытных сталкеров, как бы ни изворачивался, не смог сунуть нос в его записи. Хитрый человек при малейшем подозрении на шпионаж со стороны подошедших к стойке старателей перелистывал исписанный листок, а бывало, что и спросит: "В чем дело, товарищ?". Замеченные ходоки, смутившись, уходили, а таинственный человек продолжал заниматься своим не менее таинственным делом. И, наконец, третье обстоятельство, которое известно лишь нам с тобой, читатель, по причине излишней настороженности нашего героя. Вот кое-что из его записей:
Медный.
Убежденный анархист. Вольный. Круг связей невелик. Ученик сталкера по прозвищу Хмурый. Говорят, тот в свое время спас Медного. Похоже на то. Картина маслом.
Южный.
Авторитет. Из "деловых". Недавно прибрал к рукам территорию близ бетонного завода в Темной Долине со своими архаровцами. Нужный человек. С понятием.
Начальник.
Здравый техник. Думает уйти в свободное плаванье. Нужны условия. Будут условия. Будет у нас техник.
Алги.
Нарком, но не народный комиссар - это про него. Серьезный дядя с непростым характером. Взять хоть ту историю с дуэлью, где засветился еще один старый знакомый...
Нужен трафик. Без "разгона" будет непросто. Нужно достать. Обратимся к Джонни.
Шот.
Лампа - старый анархист. Онси. учитель, к которому испытываю глубокое уважение и благодарность. Еще Жигана бы нам...
Цап.
Интересный персонаж. Говорят, в прошлом аферист. Не уверен. Ведал делами туристической конторы, что сафари в Зону организовывает. Недолго. Анархо-коммунист. В общем споемся.
Глоб. [зачеркнуто, затем написано заново]
Не уверен. Совсем. Но - попытка не пытка.
Хмурый.
Учит Медного. Это хорошо. Немного скрытен, но делу отдается с душой. Стоит лишь заинтересовать. Через ученика.



Грубый.
Славный малый. Земляк Лампы. В бою великолепен. Довелось в свое время пострелять... Давно не видно. Ждем-с. ["славный малый" вычеркнут, ниже подпись: "погиб сталкер Гоша Грубый" и далее непечатное ругательство]
Стрелок.
Бывший вояка. Перспектива добрая. Свободолюбив. Учится у Хмурого азам нашего благородного ремесла. Время покажет.
Вроде бы не так много написано, но над сбором данных наш герой протрудился долго. Скупал информацию у промышляющих подобным ремеслом спекулянтов, вникал в слухи, но зачем, - спросите вы. Спокойствие! Только спокойствие! Таинственный сталкер заправил выбившийся дредлокс обратно под край капюшона, сладостно потянулся: это был последний день безделья. Пора.
Раз-другой над барной стойкой моргнула лампа дневного света и её примеру последовали все осветительные приборы. Они, все как один, к большому неудовольствию хозяина заведения смачно харкнули на столики пол букетами искр.
- Кина не будет? - Донеслось из глубины зала. Со всех сторон шутку поддержали умеренными раскатами нервного смеха.
Выброс. "Как бы ты к нему не готовился, - говорил один мудрый ходок. - Выброс все равно застанет тебя врасплох".
Дверь в бар приоткрылась, пропуская мимо себя сосредоточенно-напуганных людей. Наш герой окинул взглядом всех присутствующих, затем заказал выпивку. Нужный человек был здесь.
Перебоями в освещении на вряд ли можно кого-то удивить в таком месте, да еще в такую пору. Посему никто не удивлялся и толстым сальным свечам, что хозяин поместил на каждый грубо сколоченный дощатый стол. Тьма понемногу отступала, отгоняемая скупым пламенем, по потолку запрыгали скрюченные тени. Бармен, он же хозяин заведения, извлек из-под стойки прекрасно сохранившийся раритет: масленую лампу, неявственно пробурчав: "девятнадцатый век какой-то". Картина и впрямь предстала, будто с холста художника, отображавшего в творчестве быт царской России.
Наш таинственный знакомый к подобному привык. Единственное, что его всегда удивляло, так это человеческая натура: вон, за столом мирно спит кто-то, и выброс ему нипочем. Ну, видно устал человек, много работал. Проснется - выпьет ещё. Тем временем герой моего рассказа покинул насиженное место, напевая под нос:
- Первый по списку - пошел.

***

Медный считал Георгия добрым знакомым и неплохим знакомым, что привык чистить автомат дважды в сутки. Узнал он его не сразу. Во-первых, при свечном освещении вообще трудно было что-либо разглядеть дальше стола края стола, не считая склонившихся над точно такими же столами фигур, ну, а во-вторых... Перед Евгением возник бродяга в запачканном грязью камуфляже, по верх которого был накинут не стесняющий движений пыльник, отпущенная борода была нисколько не ухожена, и в довесок к тому, тип натянул глубокий капюшон, обеспечив себе полное инкогнито. Бродяга присел рядом, вперил взор на недоумевающего старателя. Начинать разговор не спешил и молчание затягивалось. Вдруг:
- Хомяк мое имя, - произнес подсевший и подался вперед. - Узнал?
- Неужто ты, браток? - Уже разбавив густую гримасу удивленья улыбкой, спросил Медный и сам же ответил. - Ты, кому ж это еще быть. Вон, и прическа знакомая. Какими судьбами?
Гера спрятал под край капюшона непослушный локон и крепко пожал протянутую руку.
- Отойдем, покурим. Разговор есть архисерьезный, - обронил он далее в полголоса.
Медный только усмехнулся этакой деловитости знакомца.
- Под выброс, что ли отойдем-покурим, а?
- Да нет, конечно, - Хомяк в свою очередь дернул уголками губ, оценив шутку коллеги. - Вон, в уголок.
Миновав слабо освященную, но от того не менее людную часть зала, сталкеры погрузились во мрак, отогнанный от столов пламенем свечей. Георгий угостил приятеля сигаретой и сморозил неожиданное:
- Что, Евгений, не находишься в поисках острых ощущений?
- Не нахожусь, - настороженно ответил Медный, выпуская под потолок струйку голубоватого дыма.
Гера кивнул, удовлетворенный ответом.
- А посему, - продолжил он. - Мое предложение придется тебе по вкусу. Отряд.
- Отряд? - Переспросил Медный.
- Отряд-отряд. Сформировать.
- И... Чем будем заниматься?
- А всем. Чем ты сегодня занимался?
- Ну... Нашел пару вещиц, завалил матерого кабанчика, убежал от псевдогиганта, выпил грамм сто, - перечислил Евгений. - А подоплека?
- А как же без неё, - удивился Георгий. - Анархизм. Знакомое понятие?
"Что не спросит, - подумал Медный. - Все в точку. Еще бы не знакомое"
- Еще бы не знакомое, - сказал он в слух, отвлекаясь от сигареты.
- Вот здесь у меня, - Хомяк постучал так и не закуренной сигаретой по голове. - Имена наших единомышленников. Они вступят в отряд, построенный на надежном фундаменте.
- На заповеди анархиста намек, - покивал Евгений головой, вникая. - И что за имена?
- Свобода, равенство, взаимовыручка, это да, - перечислил Гера, жестикулируя все той же не закуренной сигаретой. - Но это идеология. Фундамент с крышей нам обеспечат товарищи из "Свободы", пока не найдем силы отделиться.
- А кандидаты лояльны к группировке? Все как один? - засомневался Медный.
- Я рассуждаю объективно. Да и кандидатов, как ты выразился, не так много. Нам хватит девяти-десяти порядочных людей. Мы их найдем.
Медный отметил про себя это "мы", мысленно усмехнулся: "Это не человек, это дьявол. Как с таким не соглашаться, ведь идея-то хорошая". В слух же заметил:
- Сложно удержать порядочных, разбирающихся в жизни сталкеров в одной узде. Сложно, Хомяк. Это ж не отморозки какие, верно?
- Да, с отморозками пусть другой кандидат разбирается, - вроде как себе под нос проговорил Георгий.
- ***! - Евгений дернул рукой: обжегся тлеющей сигаретой. А Хомяк тем временем закончит партию:
- Сложно, Медный, если в деле не замешаны знакомые нам свобода, братство, равенство и взаимовыручка, ведь согласись?
Уже чувствуя, что ввязывается в авантюру, сталкер принял решение.

***
Итак, что там было сказано об отморозках? Ах, да. На сей счет у Хомякова имелась идея, воплотить в жизнь которую он намеревался в ближайшие двадцать четыре часа. Сразу после принятия Медным предложения, Георгий позвал его смотаться в одно место.
- Что за место?
- Есть один нужный человек неподалеку, без него не как. Ну что, Евгений, идем?
- Взялся за гуж, - пожал плечами сталкер. – Не говори, что ингуш, хе-хе. Веди
Добрались до исходной границы Темной Долины. Гера указал на виднеющиеся вдалеке корпуса бетонного завода. В свое время, наверняка, это было славное предприятие, поставленное, как говорится, на твердую ногу. Вон, рядом строить чего-то собрались, а потому вдруг – бах! Эх, ладно!..
- Туда нам и надо.
- Серьезно, Хомяк? Это же территория Южного. Бандит такой, знаешь?
- Безумно хочу познакомиться, - кивнул Георгий.
И вновь, в который уже за день раз, Медный усмехнулся, что случалось с ним не так-то часто – Зона ведь не богата на поводы.
Старателей заметили еще издалека, но стрелять отнюдь не начали. Южный не считал, что нужно валить каждого, кто появится на пороге его жилища. Георгий с приятелем приблизились к решетчатому забору, на обратной стороне которого находились часовые: неприветливые ребята, один из которых осведомился:
- Э-э… Вам кого?
- Нам Южного, - столь же любезно ответил Гера.
- А не соизволили бы вы пойти? – Спросил уже второй, не мене воспитанный бандит.
“Не, пора кончать светскую беседу, - решил Хомяк. – А если вот так?..”
- Мэн, мы уйдем, но вот похан ваш огорчится этому, а затем вас огорчит.
- Так бы и говорили, что по делу, пардон.
Медный посмотрел на Георгия взглядом человека, сильно обеспокоенным за свое здоровье и жизнь, но тот похоже не понимал всей шаткости положения, лишь подтвердив:
- По делу. Архиважному.

***

- Какому нахрен делу, ребята? У меня сейчас одно дело: проверить все ли на постах, - человек плотно сбитого телосложения почесал бритую голову, соображая: а не вышвырнуть ли эту парочку?
Затем прошелся по “кабинету”, куда Евгения и Геру проводил один из давешних часовых.
- Говорите-ка начистоту – кто и за каким делом.
- Я – Хомяк, ученик Жигана. Бывший, - начал Георгий. – Это мой товарищ, Медный. Поступим по-умному: мы просто выложим оружие на стол и поговорим спокойно, добро?
- Добро. Только быстрее – график.
- Если быстрее, то нам твоя помощь нужна. Мы представляем некий отряд вольных бродяг. Занимаемся обычными, нашими, сталкерскими, делами. Но мы анархисты…
- Если так, - перебил Геру бандит. - То вы в “Свободе”, верно?
- Неверно, - Хомяков улыбнулся. – “Свобода” – дружественный нам клан. Но небольшой отряд мобильней, а значит эффективней. Тебе, Южный, известно, что значит “крыша”?
- Вы предлагаете “крышивать” меня? - Искренне удивился собеседник.
- Нет, мы предлагаем вступить в наши ряды, - вдруг произнес Медный.
- И зачем мне это?
- Взаимопомощь не помешает. Наши отряды должны жить в мире, интересы наши совпадают.
Хомяк добавил:
- Я не ручаюсь за завтрашний день, Южный. Может быть должанам станет мало мутантов, и они примутся за вольных ходоков. А может это сделают вояки. Они уже начали. С Агропрома, слышал об этом? Вот так. Сегодня Агропром, завтра Бар… Смутное время, хотя когда в Зоне было по-другому? Так не стоит ли создать своими руками ту гарантию, которая даст нам надежду на теплое завтра? Что скажешь?
Южный кивнул:
- А за меня все уже сказал классик: раз плохие люди собираются вместе и творят свои дела, то хорошим людям нужно сделать лишь то же самое.

есть в теме

А.-К.

С утра Медный отправился на кордон.
- Поговорю с Хмурым и Стрелком, он нам подойдет.
- Знаю, - кивнул Георгий. – Я в бар наведаюсь. Там и встретимся. Приводи своих.
Но на пути замысла встало само Проведенье. Впрочем, давайте-ка по порядку…
На ночлег у Южного оставаться не стали, хотя благородный бандит категорически настаивал. Договорились списаться по е-мейлу о назначении следующего “заседания”. Заночевали товарищи на сталкерской стоянке, неподалеку от блокпоста “Долга”, - те самые развалины, в которые побоялся сунуться Гера, впервые их увидев.
Шевелился рыжими космами костер. Бурыми клочками, спиралью вверх, поднимается к небу дым. А небо пугает сидящих вкруг людей низкими тучами. Дым убегает вверх, вливаясь в их массу. И никак не поймет изрядно выпивший сталкер: то ли не тучи это вовсе, может быть это все тот же дым?
- Зачем ты пришел в Зону? – Спросил вдруг Медный.
Гера задумчиво облизал одноразовую вилку, которой орудовал в пластиковом пакете с сублимированной едой.
- Лучше здесь, чем там, - пожал он плечами. – Там закон, придуманный жирными толстосумами. Балом правят они. Там – игра в демократию. Не моя игра. А что?
- Ничего. Уважаю твой выбор.
- Ну, и здорово.
Вдруг Хомяк заметил, что с неба одна за другой, на его рукав свалились несколько капель. Через минуту тонкие упругие струи уже облизывали всюду раскиданные бетонные блоки, куски арматуры, землю. Подвижные, как ртуть, капли собирались воедино и сбегали в канавы, окопы и рытвины бурлящими потоками.
- Все равно здорово! – Оскалился Георгий шутке природы. Ох, любит она пошутить.

***
Днем, уже выбравшись к окраине Свалки, Хомяков отдернул рукав пыльника, удивленно хмыкнул:
- Начальник просит помощи, - пробежал взглядом Гера по строчкам, открыв полученное сообщение. – На бандитов наткнулся, значит, хм…
Клич был выброшен в сталкерскую сеть и уже оттуда разбежался на ПДА тех ходоков, что находились в непосредственной близости от просящего помощи. Хомяк потыкал пальцами в сенсорный дисплей своей машинки, отвечая на клич, а затем скорым порядком направился по указанным координатам.

***

Помнил Гера те дни, когда одна из ночлежек вольных сталкеров располагалась на территории НИИ “Агропром”, доживая последние деньки. То атаки мутантов, то набеги бандитов, затем – экспансия военных. На какое-то время вояки покинули территорию НИИ, но вот сейчас все началось сызнова… Вообще, уровень Агропром не пользовался популярностью у большей части сталкеров, ибо артефактов там всегда было немного, а те, что были, за редким исключением стоили времени, затраченного на их добычу. Здесь-то некий сталкер по имени Начальник и напоролся на бандитов. Хотя, это для нас, он “некий”, а вот Хомяк был с ним знаком лично и считал себя обязанным не только своим планам, относительно формирования отряда, но и относительно дружбы.
Ну, да. Таки зажал. Ни больше, не меньше. К небольшому строению на холме с трех сторон подбиралась группа чумазых парней общем количеством четыре. Из единственного окна время от времени ругался автомат, но бандиты реагировали быстро, и оружие замолкало.
Хомяк не спеша присел на колено близ густых зарослей псевдокрапивы, поднял ствол верного АЕК. Сквозь оптический прицел сталкер выловил одну из фигур, что угрожала вот-вот разделаться с многообещающей кандидатурой в отряд. Выстрел.
Из окна. Выстрел. Один бандит, примеченный Хомяком, повалился в траву. Зеленую, сочную. Как и положено летом, в принципе. Но вот Зона обычно имеет привычку “ложить” на сии принципы. Странно, что с травой смирилась.
Гера выругался в полголоса, и перевел ствол левее поваленного Начальником типа – тот вроде как не нуждался во втором смертельном попадании. Вот двое калашматят убежище загнанного ходока. Последний бандит полз к строению, намечая путь в дверной проем. Его уберет Начальник, - рассудил Хомяк, добавив: если еще жив. А вот тех стрелков надо убрать сейчас. Очень удобно, да и не заметят они ничего. Представьте только: вот вы палите по неприятелю, загнанному в угол, а тут рррраз, и – вы уже на небесах. Впрочем, кто во что верит. Георгий верил в автомат, и он не подвел. Раз. Два. И все. Счастливого пути, ребята. Последнего бандита, как и предсказывал Хомяков, ликвидировал Начальник. Просто, высунувшись, увидел, что враги слегли, затем вышел через окно (ползущий этого никак не ожидал) и трижды нажал на спусковой крючок своей LR-300.
Вдруг – шуршание травы. За спиной. Что за?..
- Зараза, - просипел Хомяк, опуская автомат.
Нечто холодное на ощупь коснулось горла сталкера, но резать, к счастью, его никто не собирался:
- Спокойней, мужик. Честный ответ спасет тебе жизнь, - произнес кто-то позади. – Ты заодно с этими придурками? Покойными.
Хомяков прохрипел в ответ:
- Нет. Начальник меня знает.
- Друг Начальника – мой друг, - теперь горлу Геры и правда ничего не угрожало. Он поднялся с колена, развернулся.
- Цап мое имя, - приветливо улыбнулся друг Начальника.
Производил он довольно-таки приятное впечатление: комбинезон сидит ладно, в одной руке – тесак, в другой – “Винторез”. Контейнер для артефактов, пристегнутый к поясу, оттянут, рюкзак, кажется, то же забит. Темно-русую макушку покрывает военное кепи с кокардой советского солдата на ней. Гера был окинут оценивающим взглядом, после чего незнакомец спрятал тесак в набедренные ножны.
- Рад знакомству, Цап. Есть разговор.

***

- Хомяк, ты? – Удивился Начальник. – Вот уж не ожидал встретить. Цап, здорова, браток. Знакомься, Цап, это…
- Мы познакомились уже, дружище. Зайдем в дом? – Цап кивнул в сторону той хибары, в которой еще минуту назад отсиживался Начальник. – У товарища имеется разговор.
Уже внутри Хомяк поинтересовался:
- Начальник, давно от научников убежал, а?
- Утром вот и убежал, - равнодушно пожал тот плечами. – А что?
- Хочу предложить вам, ребята, присоединиться к отряду вольных ходоков, поддерживающих анархо-коммунистическую идеологию и занимающихся строго сталкерской деятельностью.
Молчание.
Гера испугался вдруг: сейчас вот его пошлют куда подальше вместе со своим предложением. Но:
- Анархо-коммунистической? – Переспросил Цап. – Отряд, держащийся на авторитете выборного командира, основанный на взаимопомощи и равенстве, я правильно понял?
Это хорошо, что понял сразу. И, кажется, всерьез заинтересовался идеей. Цап уже без участия Хомяка пояснил для Начальника, что значит анархо-коммунизм, потому как техник признался сразу:
- Граждане, представляю смутно. Объясняйте.
Гере оставалось либо подтверждать слова Цапа, или… Впрочем, не разу он не возразил: сталкер мгновенно понял мысль Хомякова и доступно донес её до Начальника.
- Как твой броневичок, Начальник? – Спросил Георгий по окончанию лекции.
Техник безнадежно махнул рукой:
- Оставил. Еще бы неделю работы и… Эх!..
- Отряд поддерживает “Свобода”. Если есть желание, то, думаю, можно заказать детали с Большой земли. Помощники на складах найдутся. Условия подходящие. Добро?
- Добро, - ответил на это техник восхищенно. – Вот это дело! Будет у нас свой БТР, мужики. Будет! Гера, мне ведь нужно пристроиться к кому-то, где смогу свободно творить, учиться вашему ремеслу. И в твоем отряде у меня будет возможность заниматься и тем и другим, да и знакомые рядом нужны.
- Анархо-коммунизм дело доброе, - кивнул Цап. – Поддержка в лице “Свободы” тоже замечательно. Но ведь помимо идеологии нужны прочие условия. Как жить, где жить… Идеологический фундамент у нас крепок. Но – одной философией жив не будешь.
Хомяков поднялся с корточек, помялся на месте, разминая затекшие ноги. Хлопнул в ладоши:
- Вот для обсуждения условий мы назначим “саммит”, - сказал он, потирая ладони. - Сегодня же. Возражений нет? Тогда выдвигаемся в Бар. Там познакомитесь с остальными.

есть в теме

ХОМЯКОВ СКАЗАЛ.

- Мэн, где тебя носило? – Такими словами встретил Медный.
За одним столом с ним сидели Хмурый, мявший банку пива, и незнакомый Хомякову сталкер. Наверняка, Стрелок. Из одного только имени, следует сделать вывод: в Зоне парень появился уже после того, как пропал Меченый, а тому уж больше года. Это раз. И если старатель получает имя, принадлежавшее ранее легендарному сталкеру, то, видимо, он этого стоит. Это два.
- Тысяча извинений. Пришлось задержаться, - пожал плечами Хомяк.
- Мы уже начали волноваться, - Хмурый закончил издеваться над пивом, и, наконец, сорвал кольцо с банки. – Слышал ты, Гера, набираешь отряд? – Сталкер сделал глоток. – Давай подробнее.
- За тем и собрались, - Хомяк уселся на свободное место, пришедшие с ним Начальник и Цап, последовали его примеру. – Народу мало тут, это хорошо.
- Естественно, - усмехнулся Стрелок. – Второй день после Выброса. Все в рейдах, хабар собирают. Одни мы сушим вафли.
- Тебя никто не держит, - заметил Цап.
Хомяков сказал:
- Спокойно, товарищи анархисты. Ждем еще одного хлопца.
Хорошо сказал. Самому понравилось. Тихо, но с чувством. Над столом повисла тишина. Слышно было, как трещат лампы дневного света. “Быстро заменили на новые, - подумал Гера. – Впрочем, Бармен всегда оперативно реагировал на подобного рода поломки”.
Тяжелая дверь скрипнула, отъехав вовнутрь.
- “Бочковое” одно. Литровую, - с порога бросил бармену Южный и, расплатившись, подсел за столик, рядом с Георгием. – Привет честной компании.
Неожиданное появление в неожиданном месте неожиданного человека, вот как стоило назвать эту сцену. Нежданчик, одним словом. Все сидящие уставились на бандита, мол, ты никак к нам? Кроме Евгения и Геры, естественно.
Вопрос был задан одновременно:
- Какими судьбами, Южный? – Хмурый.
- Я пьян? – Цап.
Хомяков сказал:
- Это Южный, кто не знаком. Имеет приличный по численности и чистый по намереньям отряд к западу отсюда.
- Отряд бандитов, - поправил Стрелок.
- Отряд бандитов, - согласился сам Южный. – Я имею пару слов за бандитов. Я оказался здесь, в Зоне, убегая от зоны режимной. Здесь я выбился в авторитеты среди той толпы первых мародеров и налетчиков. Но там, в моем логове, вы не найдете ни одного отморозка. Мы те же сталкеры, просто не строим иллюзий о жизни за периметром, о сталкерском Рае. Живем настоящим, уважая свой не писаный Закон. Это наша правда. И она отличается от ваших правд. Глазами бандитов, вы представляете собой не общество даже, а, извиняюсь за выражение, стадо баранов, с которых можно стричь шерсть, а при случае и зажарить. Что, скажете – верно это? То же скажем и мы, в отношении вашей правды. Мой покойный кореш учил этого парня, - жест в адрес Хомяка. – Ему я верю. Жиган плохому не научит. А что касается вас, граждане, то вы должны доказать, что намеренья ваши благие.
- Убедительно, - кивнул Цап.
Хомяков сказал:
- Я ручаюсь головой за каждого из них, Южный. И вам, товарищи, я ручаюсь головой за Южного. Так что, обсудим устройство отряда подробней, или разбежимся?
Никто уходить не собирался, и Георгия устроил тот факт, что ни один сталкер даже не покосился в сторону выхода. Еще вчера Гера установил контакт с главой клана “Свобода”. Тот уверил, что ждет сталкера на базе всегда и готов оказать ему посильную помощь. А посему…
Хомяков сказал:
-Две опорных базы. В Темной Долине, это завод, которым “заведует” Южный. На Военных Складах, это бывшая база военных, ныне удерживаемая “Свободой”. Расположение удобно: на пути вглубь Зоны и обратно можно и заночевать, и пополнить запасы. Плюс присутствует “запасной выход” в виде сети подземных коммуникаций. Будет время, завалим все ненужные ходы и оставим нужную тропинку от лагеря к лагерю.
Хомяков сказал:
- За вами остается право свободы деятельности, но не во вред отряду, конечно. Личными вещами признается оружие и одежда, учитывая комбинезоны. Прибыль с артефактов и совместных акций делится поровну. Если нашедший артефакт не желает с ним расставаться, то этот вопрос, поговорив, решим отдельно.
Хомяков сказал:
- Нужно создать схроны с оружием, припасами и прочим, и прочим. С каких шишей? Все это будет закупаться на “общак” отряда. Первый цикл проработаем вхолостую, но дальше развернемся. На устоях анархизма мы, не замечая того, приведем наше небольшое общество к коммунизму. Вот увидите, скоро частная собственность будет вызывать у вас недоуменье. Коммуна в Зоне. Это прекрасно.

Было - не было... Кому какая разница? - думал я, выбивая из дороги пыль тяжелыми подошвами сапог. Славные были сапоги - снял их с одного из новобранцев дня этак за три до подписания приказа о демобилизации. Мысли были невеселые. Совсем. Дело даже не в том, что эта сволочь обманула меня, она еще и издевается. Левой рукой я нервно мял распечатанный белоснежный конверт, правая непроизвольно шарила за пазухой, - пальцы рыскали в поисках самодельного "Грача", - ноги, как я уже говорил, спокойно вышагивали по проселочной дороге. Желудок противно заурчал. Бардак! Вот во что меня превратила эта девица. Спокойно.
Я - Герман Гринецкий. В добром здравии и трезвой памяти. Уволенный в запас сержант Российской армии. Гражданин великой страны, в конце-то концов.
- Что мы имеем? - спросил я у высокого майского неба.
Синева отозвалась сиплым тенорком:
- ********** * ** ******, - средних лет человек с жиденькой бороденкой на опухшей физиономии и мутным взглядом, в помятом костюмчике вдруг поведал мне кого и куда бы он имел.
Неожиданно.
Но сей казус не снимал вопроса, что был под номером один на повестке дня сегодняшнего. А сегодня уже двадцать третье. Два года назад под пьяный хор друзей и плачь подруги, провожали меня всем подъездом выполнять свой долг - защищать границы Родины. И только в военкомате, спустя сутки, какой-то вояка с большими звездочками на погонах, которые видимо, предоставляли ему практически неограниченные полномочия, сунул нам бумажки под подпись. Вот, свезло вам, Герман Андреевич! Встали на защиту границ. Но не любимой Родины, а некой Зоны Отчуждения.
По службе особо не парились (кроссы при полной выкладке не в счет). Придурков с камерами, что хотели поглазеть на феномен Зоны – остановить. Ну, а особо сильно рвущихся доставить в комендатуру, предварительно дав выше указанным по рогам. Но не суть важно - сейчас о другом.
Итак, факты:
В тот памятный день (да и ночь тоже) двадцать третьего мая 2010 года, ревущая в три ручья красавица клялась в вечной верности, обязала словом - мол, не забудь. Пообещал я, конечно. Далее. Вот на днях приходит весточка от любимой: приглашает на свадьбу. Вот это номер.
Рука, наконец, легла на рифленую рукоять пистолета. Естественно первая мысль, после прочтения письма была: пристрелю обоих, и неважно было у них что-то серьезное или нет. Потом, немного подумав, я решил ответить на него пятиэтажной матной конструкцией, которая тут же рухнула, вытесненная мыслью получше. Нет. Хрен вам. Я выпустил конверт из пальцев, и он, подхваченный теплым ветром, полетел к "колючке". Мягко спикировал на той стороне в жижу непонятного, но вполне ожидаемого содержания. Но вот в чем беда. Не думал я больше ни о конверте, ни о той, чья рука старательно выводила каракули, складывая нужные слова в строки на надушенном листе бумаги, думал я о той стороне.
За время несения моей службы мы не раз отлавливали бродяг, которые совались в Зону. Сам ношу под сердцем шрам от пулевого ранения - память об очередной ловле. Человек в камуфляже, с рюкзаком за плечами и оружием в руках миновал линию периметра, но напоролся на наш патруль. Двоих положил, меня задел. Действовал грамотно, о чем свидетельствуют жертвы стычки, и вполне намеренно пер в Зону. Товарищи по службе рассказывали тогда в госпитале, что при себе странный ходок имел запас еды, воды, спирта, пару непонятных герметичных контейнеров, личную аптечку, несколько пачек патронов к АК и выключенный КПК. Стандартный сталкерский набор, сказал тогда командир роты. Ах да, сталкеры - вот как звали тех ненормальных, что шастали за периметр.
К байкам о Зоне я относился скептически. Вежливо улыбался и кивал тому, кто их травил, давая понять, что принял к сведению. Ну разве можно было поверить в мистические аномальные зоны, в камни с необычными свойствами, которые эти аномалии порождали... Но в конце концов поверил и я. Научные экспедиции, что шныряли не реже тех же сталкеров а Зону, рассказы охранявших их военных сталкеров, еженедельные катаклизмы, которые стали называть выбросами... Короче я поверил, что за периметром творится что-то неладное.
А тем временем солнце клонило свой лик к горизонту. Мысли о промышляющем контингенте по ту строну периметра вытеснили естественные надобности. Снова воззвал желудок, возмущенно пробурчав. Проселочная дорога уткнулась в асфальтированное шоссе, которое огибая небольшой городок, возвращалось, пересекало его вдоль, затем убегало дальше от этих мест. Мне не раз приходилось бывать здесь, убивая часы увольнительной. Вот желтое здание комендатуры, во флигеле которой отсиживались пойманные за периметром сталкеры и просто искатели острых ощущений, вот летнее кафе под тендем с рекламой местного пива, вот популярное питейное заведение, на вывеске которого значилось: "ТОЛЬКО У НАС КАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ СЕРВИС ПО СОЦИАЛИСТИЧЕСКИМ ЦЕНАМ", вот продмаг, а вот и автовокзал.
Кассирша, смуглая девица с коровьими глазами и пухлыми губками, повела в мою сторону вздернутым носиком.
- Девушка, - спросил я. - До Киева ближайший рейс когда?
- В шесть утра, солдатик.
- Билет в один в один конец, будьте так любезны.
Вдвое сложив глянцевую бумажку и бережно уложив ее в грудной карман, я стал подумывать, где же мне скоротать время. Решение нашлось сразу - один из баров (тот, в чьей рекламе упоминался капиталистический сервис) работал круглосуточно.

***

Ситуация была хреновой по самым оптимистичным прикидкам, нормам и взглядам. Изменить ее в лучшую сторону не представлялось возможным, но все же требовалось изобразить видимость деятельности: проверка документов у всех кто шляется по улицам, затем наведаться в бары. Пять минут назад капитану Рыжову сообщили о поимки сталкера. "И вот сейчас я узнаю, что его упустили! Положил канвой и скрылся! Неслыханно! А тем временем уже доложено выше, и начальство ждет от меня теплой посылочки..."
- Старлей!!!
В дверном проеме возникла сухая фигура старшего лейтенанта:
- Вызывали, тов...
- Нет ***! - Рыжов, вплетая в предложения конструкции непечатных слов, изложил суть приказа. Лейтенант нарочито бодро козырнул и поспешил скрыться. - И что б через пару часов ты уже выбивал из этого недобитка показания!
"Хотя если сталкер не олух, то уже махнул за периметр. А, плевать."

***

Медленно, почти в вразвалочку, я спустился по ступеням, что вели непосредственно в главное помещение бара, толкнул дверь.
Пропахшее конопляным и табачным дымом помещение вмещало в себя с десяток столов, застеленных темно-зелеными скатертями, барную стойку, за которой хозяйничал расторопный парнишка по имени Джонни, - до того расторопный, нужно заметить, что без ведома хозяина заведения приторговывал запрещенными курительными смесями, таблетками, и другой синтетикой. Перед стойкой, на высоких стульях, восседали какие-то хмурые мужики, лампа над бильярдным столом время от времени помаргивала, впрочем, не сильно мешая этим паре полупьяных вояк, что царапали зеленое сукно киями, пытаясь разогнать шары. Добрая половина столов была оккупирована посетителями и я, недолго думая, спикировал на свободный стул перед барной стойкой.
- Свободно? - запоздал я с вопросом, почувствовав настороженный взгляд соседа.
Тот кивнул, снова уставился на свою кружку пива. Длинные, до плеч волосы, свисавшие из-под капюшона (интересно, зачем он напялил его в помещении?), не позволяли толком рассмотреть лицо незнакомца.
Да и на хрена мне это?
- Джонни, - обратился я к бармену, - Есть?
Он слегка кивнул, подкручивая ручку громкости на сабвуфере, который надрывался голосом Брайана Джонсона. Подошел ближе:
- Остались "смех" и "head shot". Извини, конец недели...
- В таком случае мне "окского" и грамм пять "смешного".
- Пивка я, конечно, налью, но, - бармен скривился в виноватой улыбке. - Этой дряни только два грамма. За то head shot'а завались. Не берет ни кто!..
- Джонни, - прервал я его. - Давай эти два грамма "смешного", а хед шот свой - сожги.
Парень шустро сунул два зеленых пакетика между салфеткой и кружкой пива, я же положил рядом купюру приличного достоинства. Обе стороны остались довольны сделкой. Я подхватил выпивку и двинул вглубь зала.
И все-таки подозрителен. Взгляд мой уперся в сутуленную спину того парня. Конечно, вокруг было полно небритых ребят, лакающих пойло, но ни кто из них не бросал столь настороженные взгляды в мой адрес.
Я попытался вспомнить, представить глаза незнакомца. Взгляд колючий, цепкий, но почти насмешливый, будто уставился он на меня по той лишь причине, что я его рассмешил.
Ну, да ладно.
Нужно было где-то заночевать. Здесь приют искать бесполезно, поэтому я решил выйти на воздух и спросить у какого-нибудь местного помощи в поиске подходящего места.
Темнело. Темнело быстро. Не так, конечно, быстро как приближались ко мне люди в форме при пагонах. С чего бы это? В любом случае взять с меня им решительно не чего. Молодой человек, честно отдавших долг родине. Перед законом моя душа чиста.
Подождите-ка. Нет такого закона… С меня есть, что взять!.. “Грач”!!!
Как-то, патрулируя участок заградительного периметра, я нашел пистолет Ярыгина, именовавшийся в народе “Грачом”. Что с ним делали, перед тем как выбросить, мне оставалось лишь гадать: может быть, в него разрядили обойму из “калаша”, а может быть проехали по нему на тракторе. Пару раз. Все может быть.
Сильно поврежденные детали я вытачивал сам, другие подлатал. К концу лечения “Грач” стрелял так, что дай Бог всякому заводскому – не нарадуешься.
Вот за эту радость меня сейчас и потрогают.
Спокойно.
Я повернулся к военным спиной и спокойно побрел прочь. Смотрел в след убегающему солнцу, закурил. За то, как спокойно я себя вел, учитывая все обстоятельства, мне должны были бы вручить какой-нибудь гребаный Оскар. Напряженно вслушиваясь в доносящийся топот, начинаю паниковать.
- Стой, сталкер!
Поворачивая в подворотню, бегу, не разбирая дороги. Перепрыгиваю набитые мусором пакеты, кучи смердящего хлама.
Сталкер?!
Я - тот бродяга, что промышляет темными делишками за периметром? Похоже, меня с кем-то спутали, и добровольная сдача властям единственный способ выйти из столь абсурдной ситуации.
Хрен там. Я видел своими глазами, что делают с мало-мальски похожим на сталкера человеком, пойманным ночью близ периметра.
“Сперва убедись, что пойманный не мазохист, - с видом заправского лектора объяснял следователь. – Затем ласково так поинтересуйся, а что же забыл господин Хороший в Зоне? Зачем он подвергает свою драгоценную жизнь опасности, способствует распространению заразы за пределы периметра и так далее, - вдруг следователь вскакивал, непременно роняя стул, начинал бурчать страшным голосом. - А потом из кисельного ты должен стать стальным: грозись крутой статьей, Высшими Силами, расстрелом, но не слова о возможности физического воздействия! Далее ты для задержанного снова становишься плюшевым, понимающим, сочувствующим, - рассказчик в этот момент брал карандаш, снова усаживался. – И – БАЦ! – карандаш с хрустом ломался. - Даешь ему или по морде или… куда там достанешь. Главное – ошеломить…”
И далее, в общем, бред в таком духе. На своей шкуре проверять действенность подобного метода допроса я не горел желанием. Мягко говоря.
- А что мне еще остается?.. – прошептал я, чувствуя приближающиеся шаги.
Шаги эти меня и доконали. Сорвался я, побежал. Снова между домами. Пересек пару улиц и оказался на пустыре. Примерно гектар выжженной земли был украшен словно последствиями бомбардировки и усыпан немногочисленным строительным хламом. Заканчивался он прямо по курсу зарослями темно-зеленого кустарника. Заросли – это отлично, - вот все, что пришло мне на ум в тот момент. Я бежал к спасительной стене зелени, ощущая приступ животного страха, который в виде куска льда заворочался у меня в желудке и начал орудовать раскаленной спицей в моей голове. Наверняка так чувствует себя зверь, гонимый охотниками, до тех самых пор, пока самый меткий стрелок не прервет его жизненный путь. Свой Путь я предпочел бы закончить в теплой постели, в окружении любящей супруги и внуков, потому и влетел в колючие заросли на манер медведя. Тут же грянули выстрелы - пули, не щадя растения, искали беглеца. Я попятился дальше, в глубь зарослей, стараясь создавать как можно меньше шума, тем самым надеясь не давать повода стрелкам. Хотя стреляли-то они больше для отмазки, как мне показалось…

***

Стреляли больше для отмазки, конечно… Сталкера упустили, за что теперь начальство навестит с банкой вазелина и пожарным шлангом.
- Сержант, доложить на первую линию, что б встречали пациента, - произнес старший лейтенант Теган, уже представляя мучительное объяснение перед капитаном.
- И знал ведь где в Зону лезть, - усмехнулся один из бойцов. – Тут ведь после крайнего прорыва дыры в периметре не залатали, не с руки его ловить будет. Тем более ночь уже.
- Без тебя ясно, - сквозь зубы буркнул Теган.
Луна, со слегка откушенным краем, соблаговолила появиться на беззвездном небосклоне.
Добавить тут было решительно нечего.

***

Что я делаю? Иду, куда глаза глядят, сжимаю рукоять пистолета, который меня едва не погубил, хотя назначение имел прямо противоположное. Я измотан и голоден. Даже не знаю, куда меня занесло.
Нужно вернуться в часть, объяснить ситуацию, “Грача” спрятать. Проще картофельного супа.
- Спокойно, - я почувствовал, как к моему затылку прижимается что-то металлическое. Интуиция подсказала, что это “что-то” стреляет. – Мне нет разницы кто ты, и куда идешь. Ты понимаешь меня?
Я кивнул. Человек, держащий ствол у моей головы был напряжен, поэтому я кивнул. Иначе он бы меня просто пристрелил. Наверное.
- Мэн, - начал я так, как он и просил: спокойно. – Мне нет дела до того кто ты, и куда идешь. Я просто хочу добраться до ближайшего укромного места.
- Стреляли в честь тебя?
Кивок.
- Нам по пути, бродяга. Идешь впереди, дистанция три шага. По сигналу падаешь и перекатываешься влево. Понял?
- Понял.
Я понял, что ничего не понял. Я не понял для чего этому типу заложник, не понял для чего эти меры предосторожности, не понял, почему он понял, что нам по пути… Бред.
Хотя, враг бы разговоры не разговаривал. Порешил бы тут, да и всех дел. Но свои себя так тоже не ведут.
Я плюнул на эти размышления и просто шагал вперед.
- Эй, братишка, шагай тише. Не по бульвару гуляем все-таки… - донесся шепот из-за спины. – Сейчас направо поверни, шагов десять сделай, далее снова налево и прямо. Больше поворотов не будет.
И снова чувство загнанной дичи. Что это он задумал?
- А ты случаем не педик? – спросил он.
- Слушай, - я начинал потихоньку закипать. Так по нарастающей. – Я вот сейчас не посмотрю, что ты с волыной сзади идешь. За такие предъявы калечат. Ты знал?
Парень усмехнулся:
- Ты тоже знай: я гомофоб. Что б без недомолвок. А то были прецеденты…
- Понял. Не в претензии.
Не хрена себе, знакомство.
- Ты вот что, - парень вышел из-за моей спины, встал передо мной. – Сейчас идем в одно место. Осталось немного. Там мой напарник ждет. Ты со мной или по своим делам?
- С тобой.
- Добро, - он довольно улыбнулся, смутно мне кого-то напоминая. – Давай за мной.

***

И этим “одним местом” оказался заброшенный дом, в подвале которого сидел хмурый тип с СВД и бутылкой пива. На полу возле ящиков полупустой вещмешок. На приветствие моего знакомого (парень с винтовкой отзывался на имя “Гера”), он потрепал его за плечо, устно выразил радость встречи, спросил, что я за “кент”.
- Начальник, ты знакомь давай.
Точно, моего ведомого он назвал начальником, хотя отношения у них были дружеские, обращались друг к другу на “ты”.
- Хомяк, я перед тем как лезть за периметр столкнулся с ним. Рассказывай, парень, - последняя фраза была произнесена в мой адрес.
Я почувствовал на себе два пристальных взгляда. Я понял, от чего мне знакомо это лицо. И он меня тоже узнал:
- Да я знаю кто ты! Хомяк, это тот, кто спас сегодня мою шкуру.
- Не, это я спас сегодня твою шкуру. Когда он-то успел? – расхохотался странный тип, прочтя замешательство в моем лице.
Он смеялся, его начальник ему что-то рассказывал или доказывал, а я стоял и понимал, что сплю. И снится мне кошмар.
- Мы в Зоне, да?
Ответом на мой вопрос было торжественное молчание.

***

Да, я в Зоне. Теперь я вне закона.
- Теперь ты вне закона, как и мы, - пояснил очевидное Хомяк. Похоже, начальником все же был он, а не тот, кто привел меня сюда.
- А вы – сталкеры, да?
- Сам догадался? – Гера откинул капюшон. На сталкера, если бы не снаряга, он походил менее всего: взгляд, будто пьяный, узкое лицо без признаков растительности, очевидно свежевыбритое, нос с горбинкой, волосы оформлены в дредлоксы и схвачены во едино резинкой на затылке. А может быть все сталкеры выглядят так? Да нет, врят ли. Его напарника я теперь тоже рассмотрел лучше. Та пара насмешливых глаз была уставлена на меня, выражение лица не разделяло их веселого настроя: тонкие губы застыли в неуверенной улыбке, брови собранны у переносицы – видимо сильно я его озадачил.
- Сядь, поговорим, - предложил Хомяк, пододвигая ящик. – Представься для начала.
- Герман, - принял я тон дружественной беседы, усаживаясь. – Гринецкий, - добавил немного подумав.
- Гера. Хомяков, - он протянул мне руку. – Если останешься с нами, то зови просто Хомяком. Это, левой рукой Гера указал на “начальника”. – Начальник. Да ты не удивляйся. Имена себе не выбирают.
Похоже, Хомяк по-своему истолковал маску растерянности, плотно прилипшую к моей физиономии.
- Остаться с вами? – переспросил я. – Стать сталкером?
- А у тебя другие планы? – Начальник будто удивился. – Герман, выйти сейчас из Зоны будет проблематично.
- Весьма! – добавил Хомяк, извлекая бутылочку пива из рюкзака.
- Точно. Вот он – Гера – отбил меня сегодня днем от конвоя. У стен комендатуры. Одного положил, двоих ранил. Тебя не поймали лишь потому, что тебе крупно повезло. Нам повезло. Во время крайнего выброса…
- Да, знаю. Участок периметра накрыли с вертолетов. Мы сквозь него сюда шли?
Начальник кивнул:
- Да. Сегодня наш день. Ведь просто так вот пройти сквозь периметр это тебе не комар чихнул, мы не в две тысячи шестом…
- А пиво-то теплое, - недовольно буркнул Хомяков. – Сейчас такая шумиха в городе, ой! Сегодня много кто огребет не в свою очередь. Кстати, Герман, откуда, на тебе цвета хаки? Ты случайно не засланный? Пойми меня правильно.
- Я дембельнулся сегодня.
- Так вот, Герман, - продолжил Начальник о “светлых” перспективах. – Давай вот как. Ты с нами в одной связке на время. Через пару дней решишь уйти – не держим.
- Все будет честно, - дополнительно заверил Гера.
Почему-то я им верил. Я неплохо разбираюсь в людях. Впечатление от знакомства с этими парнями у меня сложилось вполне благоприятное. А посему я не видел весомых доводов к даче отрицательного ответа.
- Все два года нам втирали про Зону. Врали, - я вспомнил рожу нашего ротного, который раз за разом повторял на занятиях: “Нормальные люди в Зоне не живут. Сталкеры – нелюди. Каждый подлежит отстрелу”.
- Еще бы, - понимающе кивнул Хомяк. – Ты спрашивай что интересно, ответим. Времени нам до рассвета.
Я задавал вопросы, сталкеры отвечали на них. Конференция о Зоне продолжалась до тех пор, пока я не вспомнил:
- Бумага есть?
- А что? Приспичило? – серьезно спросил Начальник. Не шутит, как я понял.
- Да не, - я извлек пару пакетиков, набитых смесью растительной и синтетической дряни.
- “Смех”, - с видом знатока определил Гера. – Давай, я организую.
Хомяк достал из нагрудного кармана пачку сигарет, распотрошил одну. Табак смешал с содержимым обоих пакетиков прямо на ладони. Затем из недр внутреннего кармана он достал запакованный блант, приступил к скручиванию. Начальник за его действиями наблюдал с кислой миной на лице, явно не одобряя действия товарища.
- Ч-черт, - присовокупил он. – Завязывал бы ты. Кто на этот раз? Лампа?
- Шот здесь не причем, - пробормотал Гера, не отвлекаясь от работы. – Завяжу вовремя. Не боись. Герман, готово. Полетели.
Разговор мы продолжили под новым градусом, потихоньку уничтожая самокрутку. Хомяк спросил:
- Оружие есть?
Я продемонстрировал “Грача”. Сталкер остался доволен увиденным.
- Вещь, - оценил он. – Доберемся до базы, снарядим тебя по-человечески. С одним Ярыгиным много не навоюешь.
- А чем кроме сборов артефактов вы занимаетесь?
Хомяк переглянулся с Начальником, тот укоризненно качнул головой:
- Ты же будешь звать его в отряд, брат. Не темни.
- Отряд, парень, - перешел на задушевный тон Гера. – В Зоне много группировок. Каждый занимается чем-то своим. В основном, все крутится во круг “Долга” и “Свободы”. Первые – солдафоны, мечтающие уничтожить Зону, живущие по уставу, короче одно слово: “долг”. Вторые – анархисты. Мы к ним ближе. Они за мирное сосуществование с Зоной в принципе. Душевные ребята, которые считают, что жить нужно сегодняшним днем. Бери от Зоны все, что она дает и не пытайся повлиять на нее.
- А вот это мудрее, - заметил я, принимая самокрутку. – Воевать с ней бессмысленно, - Начальник одобрительно похлопал меня по плечу. – “Свобода” это жизнерадостные пессимисты, “Долг” – самоотверженные и глупые оптимисты. Кто тут еще обитает?..
Так я и не понял, что нас рассмешило: моя неуклюжая шутка про кланы? Незримая пружина внутри распрямлялась, губы плясали в бешеной улыбке, легкие содрогались в приступе беззвучного хохота. Самокрутка возымела воздействие на организм. Хомяк видимо переносил сие воздействие не в пример лучше меня, хотя и хихикал, как идиот.
- Далее, - шмыгнул он носом и повел рассказ о Зоне: как здесь жить не сладко, но интересно, про аномалии, зверьё, людей…
Через некоторое время я, уже орудуя пластиковой вилкой в банке армейской тушенки, спросил:
- Не пора ли?
Хомяк, опомнившись, отдернул рукав куртки. Положение стрелок на циферблате его, по-видимому, удовлетворило.
- Время рассвета, - произнес он. – Ходу.

Эх, если бы я мог писать, хоть отчасти... Но способности мои в этой области скудны, а посему не удивлюсь, если мои труды оставят тебя, мой читатель, совершенно равнодушным.
Удача штука не постоянная - это неоспоримая истина, но без её сопутствия жизнь каскадера была бы несоизмерима мала в сравнении с амбициями Евгения Дёгтева, который был весьма востребован на этом поприще. На удивление многим, к двадцати семи годам Евгений добился известности и, что много важнее, уважения среди коллег. Знакомые и друзья пророчили ему звездную карьеру, но судьба имела на этот счет другие планы. Несчастные случаи: травмы, увечья или даже смерть, явление на съемках, к сожалению, не такое уж и редкое.
Опуская мало аппетитные подробности, стоит заметить, что Евгений к счастью выжил, о чём позднее искренне сожалел: за тот год, пока он зализывал раны на больничной койке, бывшие коллеги по цеху успели его забыть, а режиссеры не хотели допускать горе-каскадера к творческому процессу. От былой жизни осталось лишь прозвище - Медный. Почему? Евгений и сам не помнил. Кажется, из-за смуглого оттенка кожи. Не имеет значения.
Итак, завязывая с лирикой, мы переходим к новому этапу жизни нашего героя. Медный любил свою профессию. Любил фанатично. Но что он любил более, - именно своё занятие или адреналин, что был верным спутником его на протяжении всей карьеры? Вот на этот вопрос Дёгтев отвечал самому себе без экивоков и самообмана: важнее последнее. И, мне кажется, не удивительным то, что, в конце концов, этот человек окажется в Зоне. Но всему своё время.
Не видя иного предназначения, Евгений стал активно проспиртовывать организм. Процедура эта длилась около недели до тех пор, пока в квартире запойного не подал голос телефон. Проклиная позвонившего, бывший каскадер с четвертой попытки всё же вылез из ванной, где отмыкал после очередной внушительной порции.
- Добрый вечер, - отозвалась поднятая трубка. - А Женю будьте добры к телефону.
Дегтев уселся прямо на пол напротив аппарата, безучастно спросил:
- Кого?
- Женю, - повторили на том конце провода.
- Я.
- Женька?! Ты?!
- Я, - всё так же бесстрастно. - Кто это?
Трубка помолчала, что-то обдумывая, наконец, отозвалась.
- Будь дома. Я скоро приеду, - и всё.
"Ну, всё - так всё" - подумал Евгений.
Довольно скоро снова позвонили - в дверь.
На пороге стоял смутно знакомый парень в байкерской кожанке и широких джинсах трубами. На широком курносом лице его застыла гримаса улыбки. Видимо, не того Евгения Дёгтева он ожидал увидеть. И правда: дверь открыла лишь тень былого каскадера. Заросшее недельной щетиной лицо вытянулось и приобрело цвет несвежего йогурта, глаза лихорадочно блестели. Тень облизала разбитые губы.
- Женька, ты?
- Ну, - растерянно согласился Дёгтев. И - наконец, признал незнакомца. - Миша? Мишка Восьмерочкин? – полу утвердительным тоном проговорил он. - Ты как меня нашёл?
Восьмерочкин, бывший соратник Евгения, критично осмотрел запойного.
- Туго соображаешь, брат. Мы же у тебя тот новый год гуляли. Помнишь?
- Пытаюсь забыть.
- Шутишь? - Широколицый парень одобрительно рассмеялся. - Ну, значит не всё потеряно. Извини, долго не заходил. Съемки, - гость мысленно обругал себя и попытался замять сказанное: - Ну, ты сам понимаешь. Так что...
- Не понимаю, - Тут Евгений присовокупил ругательство. - В чём дело?
- Это я тебя хотел спросить. Может, пройдем? - Предложил Восьмерочкин, жестикулируя.
Хозяин жилища согласился:
- Может пройдем.
Приятели прошли на кухню.
- Давно квасишь? - спросил бывший коллега, запнувшись об очередную бутылку "Беленькой", и сам же себе ответил, осматривая убранство тесной кухни. - Давно. И интенсивно.
- Ты пришел-то зачем? Мораль будешь читать?
- Стоило бы, конечно, но нет. Подлечимся, а после я тебе одно предложение сделаю.
Дёгтев, потянулся за ополовиненной бутылкой, да так и застыл.
- Я похож на педика, Миш? Или может на девку красную?
- Смейся-смейся, - одобрил приятель. - Ладно, введу тебя в курс дела сейчас, а после решай сам: дальше бухать или по-моему сделать, - поймав вполне осмысленный взгляд, Восьмерочкин продолжил. - Тема есть. Охота называется. Необычная охота, - поспешил добавить он, видя как бывший коллега снова потянулся за пойлом. - Про Чернобыльскую Зону Отчуждения слыхал? - Кивок. - Есть реальная возможность вновь разогнать адреналин по венам, братишка. И без капли горючего, - Восьмерочкин указал на валявшиеся вокруг "пузыри".
Евгений всё же дотянулся до бутылки. Как выяснилось, действие было двусмысленным: любитель адреналина вылил прозрачную жидкость в раковину и после карательной процедуры над Зеленым Змием улыбнулся:
- Веничек мне нужен. Дубовый.

***
Банальное кидалово - вот, что в конечном итоге представляла собой охота. Парни, которые за неплохие премиальные согласились устроить сафари, разоружили приятелей сразу после того, как вся группа оказалась непосредственно в Зоне. Восьмерочкин отреагировал на неадекватные действия проводников жестко, потому как опыта в махании кулаками ему было не занимать, один из туристов-попутчиков поддержал Мишу, но добились оба не многого: всего-то по девять грамм свинца - для двуногих обитателей Зоны это, кажется, было раз плюнуть. Дёгтев же отделался ударом приклада и матными оборотами, на которых бандиты нараспев объяснили всю цель его земного существования.
Дележка амуниции и остального добра горе-охотников прервалась неожиданно. Один из псевдопроводников вдруг завалился на бок с простреленной головой, трое остальных легли под перекрестным огнем феерично появившихся бойцов. После обоюдной перестрелки на поляну вышел человек с компактным автоматом "9А-91".
- Мужики, тут живой, - крикнул он, осматривая уже было примерившегося с неминуемой гибелью Евгения.
- Так пристрели, Хмурый, чо, жаба душит? - отозвался новый персонаж.
Всего их вышло четверо. Все поголовно сосредоточенные, грязные, с оружием. Хмурый лишь отмахнулся от товарища:
- Да не бандюк же, похоже, сталкер. Свезло тебе, бродяга, что мимо ходим, - это уже Дёгтеву.
- Да уж, свезло, - холодно обронил тот, осматривая бездыханное тело Восьмерочкиного.
- Всякое бывает, - Хмурый участливо вздохнул. - А такое тем более не редкость в этих местах.
Один из бойцов, потроша рюкзаки убитых, добавил лишь:
- Собирай свои вещи, парень, не сиди сиднем!
Дёгтев подчинился: влез в разгрузочный жилет, затем в петли вещмешка, подобрал оружие, наконец, осмотрел своих спасителей лучше.
Сталкеры. Все в группе, похоже, на равных условиях, не новички.
Хмурый тоже времени зря не терял, рассматривал незнакомца.
- Э-э-э, - наконец протянул он. - Да ты ни как салага? Который раз в Зоне?
- Первый, - не таясь, ответил Евгений.
- Звать-то как? - спросил один из сталкеров, занявших оборону по периметру поляны.
Дёгтев уже понял, что обращаться по настоящему имени у местных не принято, поэтому уверенно произнес:
- Медный.
- Похож! - откликнулся кто-то.
- Ну что, Медный, - взгляд Хмурого оценивающе пробежал по Дёгтеву. - С нами пойдешь или за периметр вернешься?

Он гарно спикал или шпрехал,
На танцах-шманцах был герой
И трезвым различал порой
"Иди ты!.." и Эдиту Пьеху.
Народ прикинул: чем он плох?
Онегин, в принципе, не лох.
Фима Жиганец
“Мой дядя честный вор в законе…”

Неделю как откинулся, снова на дело пошел. А как не пойти было? Хату родственнички уже продать успели, сволочи такие, а корешей псы лягавые кого посажали кого постреляли, хрустов занять не у кого. А тут бабон наводку сыпанул и свел с толковыми людьми. Тем третий номер нужен был срочно, экс готовили. Пахан ихней расспрашивал откуда сам, да кого знаю из фартовых, а услыхав имя Толи Жигана, моментально убавил гонор. Посулил лопатник боле чем приличный по факту выполнения работы. Предупредил, что с Рассеи после дележки смазывать надо в скором порядке. Я засомневался:
- Так я ж по ихнему нема! Совсем не бельмеса!
- Родной, - произнес пахан задушевно. - У тебя в зубах такой кусок сала будет, что буржуи сами по твоему балакать начнут. Вразумил?
В общем я вразумил и настроился на нужный лад - экс он веселых любит, действовать надо на кураже. Объектом экспроприации стала инкассаторская "колесница". Бакланов сыграли как детей: машинка продырявилась после "ежа", затем водила с напарником схлопотали по маслине прямо через лобовуху. Третий из "буханки" ни ногой, упирался, жлобяра, еле достали. Плакался за жизнь, показал где деньги. Но всё же гнилой оказался. Как только мы мешки выволокли, потянулся своими рученками за волыной. Ну, я его прищучил.
Тут и пахан, как договаривались, подскочил на "Волге", принял нас с денежками и понеслись мы. Весь экс не занял и трех минут. Прям как в сказке.
Все сложилось, как и главный посулил. Добычу поделили, сижу, значит, считаю, свежие хрусты по карманам рассовываю. Вдруг, стук в дверь. Почту принесли, говорят. Ну, мы не будь лохами, скрипки, типа револьверы, похватали в через дверь "почтальонов" угостили так прилично. Им хватило. Витёк, дурья башка, в окно сиганул (благо второй этаж, но это ему не шибко помогло) - там уже поджидали. Скрутили, дурачка, конечно. На площадку, говорю, и в хату соседскую давай. Пахан и кореша его смикитрили чё почём, да и наверх ломанулись, думают, по крышам свезет ноги сделать. Так и разбежались.
Дверь в квартеру соседей я резко ломанул, не привыкать, прикрыл за собой. Слышу, снизу топают еще "почтальоны", видно первые не все письма донесли.
Воняло. Не до приличий, конечно, но воняло просто адски. Будто тушу забили и в прихожей оставили, а тому уж неделя. Я давай по хате метаться, к окну скорей, пока хозяева не очухались, не завстречали с хлебом-солью гостя. Зря беспокоился. Хозяева это и воняли: двое мужиков на кухне отдыхали, у одного баян в руке, сидит мертвый, лыбится. Второй на полу согнулся, тоже трупак, тут за дохтуром не бегай. Кончились парни. Под кайфом загнулись. Плохо? Это еще с какого боку посмотреть: не смажу подметки качественно, валяться мне сегодня в подворотне пульками фаршированным.
Приоткрыл я окно, поглядел: никого вроде. По пожарной лестнице спустился, с комфортом, не то что Витёк. Через дорожку перебежал и за теплотрассу, в кусты. А там до садов дополз, близко было совсем. Там домик пустой подломил, засел.
Почему так все вышло? Свидетелей не оставили, действовали хоть и дерзко, но осторожно. А впрочем, как все должно было быть? Почему бы не так? Кто-то где-то проговорился или бабон, что свел меня с дельцами, гнилым оказался. Короче размышлять можно было бы долго еще, но желания не было. В домике разжился краюхой хлеба и квасом. Ну, это нормально. Как стемнело, добрел до остановки и сел в автобус. Докатил до областного центра, а уж от туда рейсом до Харькова. О том, что далеко от насиженных мест не думал даже. Ништо, с тугриками не пропадешь. Наверно.
Да не наверно, а точно. Обустроился не хило. Жить можно и в Харькове, так я считаю. Но не дают псы пожить, душой отдохнуть. Выведали, вынюхали, что ж - работа у них такая. Но, Южный, имя у меня такое, не сплоховал: ваше дело догонять, наше дело убегать. Вот и побегаем. Слыхал я, что местечко есть такое, много северней Киева, где каждый может от закона постылого спрятаться. Называется это местечко по-фартовому: Зона. Будто бы там умей стрелять, живи по понятиям, зовись сталкером и люди к тебе потянутся. Решил проверить.
Оказалось - правда. В приграничье барышники сламом-хабаром торгуют, мужики лазают за периметр и выносят камушки, за которые торгаши отваливают хрусты, военные этих мужиков жмут, те сопротивляются. В общем, картина маслом. Жить здесь оказалось еще лучше чем в Харькове. Пристроился я к банде одной, разжился снарягой, без которой в Зоне делать нечего, обрезом, еще кой чем и повели меня дружки в рейд. Завербовался я значит, стал уму-разуму учиться. То ли ученик я был хороший, то ли мозги мне прополоскали, да только все просто оказалось. По фене там ботают мало, живут сплоченно, зарабатывают на тех кто от коллектива отделился: на одиночках, значит. Прозарабатывали мы так пару месяцев, понял я, что лоханул. Не по понятиям это - бродяг гнобить. Но виду коллегам не подал, что отошел от их учения, опыта мало было что б кидалово состроить. С счетчиком-детектором я управляться научился, стрелять и без того умел, к живности привык. Про живность я так не долго думал, конечно. До первой стычки с кровососом. Мужики его еще матерно обзывали ***сосом, от того я и не воспринимал его всерьез. Большая двуногая тварь и гнилыми помыслами, но не человек. Бегает шустро, гад, хрен за ним поспеешь, а поспеть должен, если без башки остаться не хочешь. Я не хотел, поэтому поспевал. Из обреза было б накладно, но к тому времени я уже 9А-91 завел. Удобная такая машинка. Вот из неё я первого кровососа и приложил: очередь от брюха веером выпустил, что б осадить зверюгу, тот кровь потерял. Много. Пока собирал, я об него мачете испоганил и еще одну обойму убил. Вроде по рассказу - быстро, но вот тогда думал с час над ним валандался.
В общем привыкал я к новой жизни, привыкал, да и привык. Сам удивился: как ж это я там жил без Зоны? Вот, баклан!
Приятелей кинул цивильно, перешел на главную базу "благородных пиратов". Те, кто осудят, нате: видимо наши понятия о правде как эквиваленте добра не совпадают всего лишь. Моя философия отличается от вашей, так то.

- Ну кто ж так паяет?! Дело руками надо делать, ты это понимаешь?.. - Молодой человек еще много чего говорил по поводу усердия и старания, которые совместно с умением и желанием обязательно станут незаменимыми инструментами в жизни его помощника и ученика по совместительству. Тот внимал словам учителя, уставив полный скорби взгляд на следствие своего труда.
Тем временем, на некотором отдалении от них карма свела двух сталкеров: ветерана и новичка.
- Здорова, приятель, - начал последний. - А... Где здесь начальство?
Ветеран хотел было взяться объяснять, что если даже начальство и в лагере, то сопливого сталкера они сейчас хотят видеть меньше всего, но решил отшутиться:
- А вон видишь, - указал ветеран на ученика с учеником. - Руками парень машет? - И дождавшись утвердительного ответа, что да, видит, продолжил с серьезным видом. - Руками машет, ругается, значит - начальник. Понял?
Понял он. Вот так и повелось. Теперь каждый второй, кто приходил в мобильный лагерь ученых в поисках квалифицированного техника, спрашивал о Начальнике.
Местный Кулибин отличался неприметностью: средний рост, умное выражение лица, усталая походка. На фоне остальных научников он не терялся лишь благодаря смеющимся глазам, которые он не прятал за стеклами очков да длинным волосам, вечно свисавшим паклей из под краев капюшона. Техник легко ужился с таким прозвищем, хотя поначалу невольно смущался, что впрочем, не мешало ему внутренне гордится таким именем.
Он возился над чертежом своего проекта, делая время от времени заметки в карманном блокноте, когда порог его кабинета без стука в дверь перешагнул какой-то военный. В Зоне вояк было как собак, но генеральский погон не успел намозолить сталкерский глаз, поэтому Начальник покинул кресло, застыв с гримасой удивления на лице. "Ну и что ему надо? - подумал он. - Галифе проапгрейдить?"
- Вошел без стука, - сообщил гость.
"Ну, прямо Капитан Очевидность", техник мысленно сравнил вояку с мифическим персонажем, которого вспоминал всякий раз в подобных случаях, а слух же заметил:
- Ни чего страшного, товарищ генерал. У вас, кажется, архиважное дело не терпящее отлагательств?
- Боец, когда кажется, нужно что?
- Не могу знать, - вслух. "Это что за Петросян на мою голову" - про себя.
- Плохо. Но хорошо, что все не так плохо, - продолжил генерал забавлять себя своим солдатским юмором. - Зовут меня генерал Каовский.
Начальник понял, что если он сейчас что-нибудь не скажет, то просто взорвется от смеха. Настолько генерал был смешон в этот момент.
- Какой-какой генерал? - вот все, на что хватило техника. В утешение себе он мысленно продекламировал: было бы ничуть не лучше, если б я ляпнул “а "генерал" - это имя?" или подавился хохотом.
- Генерал Российской армии, мать её за... Боец, мне тебя рекомендовали не только как мастера, который из любого "эм-16" конфетку сделает, но и этим самым "эм-16" неплохо владеет. Или врут?
- Не врут, товарищ генерал, - со скромным видом ответил Начальник.
Высокий гость удовлетворенно кивнул, почему-то нахмурившись. Видимо плохо владел способностью улыбаться и вообще проявлять подобные эмоции. Такое бывает.
- Так же мне известно, что ты бронетранспортер самолично собрал. Продемонстрируешь?
- Работа кипит.
- Ну, добро, - Каовский все же раздвинул губы в улыбке. Зрелище, право сказать устрашающее: огромные усы взвинчены на манер крыльев, красные десны были обрамлением куче мелких зубов, походивших на клыки. Картину дополнял хищный орлиный нос и воспаленные на выкате глаза, подчеркнутые выгнутой к переносице сросшейся бровью. - Введу тебя в курс дела. - Генерал уселся в кресло, Начальник, повинуясь широкому жесту его тоже занял свое место. - Требуется создать опорную базу на территории НИИ Агропрома. Сталкеров пошугаем с вертолетов, освободят нам территорию и развернемся. Хочу переманить хорошего техника туда, ты понимаешь?
- Я понимаю, но я хотел бы продолжить деятельность здесь.
- Там я постараюсь создать лучшие условия для этой самой твоей деятельности, - начал уговаривать генерал. Уговаривать ему, кажется, не нравилось. - Или ухудшить условия здесь. Выбирай, что лучше, хлопец.
- Товарищ генерал российской армии мать её... Кхем-гумкхм, - сорвался было "хлопец", во время подавившись кашлем. - Контракт у меня гражданский и вашему ведомству я не подчиняюсь.
Упрямство Начальника не знало разумных границ. Год назад именно упрямство стало причиной зачисления членом научной экспедиции, которая благополучно добралась до озера Янтарного, где и находилась по сей день.
- Ты, похоже, возомнил себя единственным экземпляром в своей породе? Не хочешь - не надо. Привлечем другого.
- Я всего лишь человек с твердыми моральными позициями, - ответил на не требующий ответа вопрос Начальник, поднимаясь из кресла вслед за высоким гостем.
Генерал изобразил удивленно-оскорбленное выражение лица:
- И в чем заключается твоя философия?
- Ну, - от прежней прыти не осталось и следа. Уж больно сильно нахмурился генерал. Начальник не стал опровергать теории большого начальства, которая в принципе не отклонялась от теоремы "Зона? Уничтожить! сталкер? Извести!", - Она проста, что тот картофельный суп. Уважай всякого человека по всей силе возможности до тех пор, пока этот человек не показал тебе, что твоего уважения не заслуживает. И если...
- Ерундистика, - отрезал генерал, сделал кругом и был таков.
К этому Начальник добавил лишь:
- Кто из нормальных сталкеров пойдет гнобить своего брата?..
Казалось бы безобидный инцидент. Вам не казалось? Значит это я попутал.
В общем, дела Начальника с тех пор пошли под откос - видимо, мелочный генерал поспособствовал. Инструменты загадочным образом исчезали, компьютер, к слову сказать, не содержащий довольно-таки важной информации, перегорел (при чем в прямом смысле), все наработки по апгрейду пистолета-пулемета "Кипарис" ОЦ-02 пропали бесследно. Последней каплей стала ванна клея, которую приняли книги техника. Наконец, Начальник всё же решил обратиться за помощью к Броленеву - ученый, что отвечал за его деятельность на территории научного лагеря. Почтенный старец осерчал:
- Мало того, что делом не занимаетесь, молодой человек, устраиваете эти глупые, ни кому не нужные мистификации, вы еще и пытаетесь бросить тень на уважаемого человека! Сейчас же отправляйтесь в ремонтный ангар, там для вас есть работа. Немедленно! - прибавил он, предупреждая возможные возражения. - И еще: в следующий раз разговор будет короче. Я лишу вас прав и возможности на доработку вашего проекта.

***

"Обложили - думал Начальник, покидая ремонтный цех поздним вечером. - Интересно, что меня ожидает в кабинете?.. И предположить боюсь."
Неприятный сюрприз, развалившись в кресле на некотором отдалении от компьютерного стола, ожидал техника. Сюрприз довольно улыбался, обнимая живот.
- А, генерал, - вяло поприветствовал хозяин кабинета незваного гостя. - Вон там у меня кактус стоит, так вы на него чихните, он и погибнет. А я, огорчившись, может и приму ваше предложение.
- Мне повторить его суть? - идею про кактус вояка пропустил мимо ушей.
- Не трудитесь.
- Орлов, - неожиданно прозвучало обращение к технику по фамилии. - Ты ведь адекватный человек, специалист в своей области, неплохой боец. Но ты не сталкер, ты ученый. Мы с тобой по одну сторону баррикад, а это отребье...
Говорил, говорил, говорил, не мог остановиться. И сам верил - вот чему удивлялся Начальник, учтиво кивая на бредовые доводы гостя. "Оу, где мои вилы, лапшу с ушей снимать", - думал он.
Возможно, будь на месте Начальника более зеленый "специалист в своей области", он бы и принял решение помочь военным, став по сути дела мальчиком на побегушках, но техник не дрогнул:
- Приходите завтра днем, я соглашусь.
- Добро, - удовлетворенный вояка так же, как и в тот раз, зловеще улыбнулся. - Рад, что убедил.
План действий пока не созрел до конца, но суть его сводилась к оставлению нынешней должности. Начальника уже не раз приглашали уйти в вольное плаванье знакомые сталкеры, но его держал тот самый проект, отобрать который пугал Броленев. Броневичек был не доделан. Техник решил оставить недоделанный вариант ученым в подарок, - не жалко, но записи и чертежи похитил. В коне концов чужого не возьму, - успокоил себя Начальник, изымая казенный винчестер из системного блока. Флешки с информацией по апгрейдам он так же решил прихватить с собой. А уж и заодно казенную амуницию с оружием - до кучи. Жаль было загубленных помощниками генерала книг, кактус. Недоделанный броневичек, теперь, наверняка, продадут кому-то из барыг. Борода, что похает на Курильщика, давно обливается слюнями.
С первыми лучами солнца, новоявленный сталкер покинул пределы научного лагеря. Наврав воякам на вышках про неотложное задание профессора, мол, замеры нужно сделать. Начальник извлек из подсумка детектор типа "Вайс-3", и направился в сторону завода "Росток".

Пасхалка 1 - само название. Из Задорнова, только там был березовый фрэш.

Пасхалка 2 -

---

Хотя, впрочем, отмечали они далеко не в полном составе. Один из ребят Спартака умудрился схлопануться в крайне, крайне, крайне редкую аномалию, которая водилась лишь в Мертвом Городе и Верхних Болотах. Звалась она Микроволновкой.

---

South Park, господа. Даже сталкера зовут Марш(в оригинале рак тестикул зарабатывал себе микроволновкой Рэнди Марш в эпиходе Medicinal Fried Chicken).

Пасхалка 3 -

---

Схлопотавший в полете очередь из ПКМ мутант полетел назад, в конце-концов воткнувшись в бесфонарный экс-фонарный столб глазом, нанизав себя на него. Зрелище было не из приятных, но когда Гриня, со вскинутой по рефлексу винтовкой, увидел, как мертвый "трубач" медленно сползает вниз по столбу, оставляя куски своих внутренностей по пути, он просто заржал.

---

Happy Tree Friends, Get Whale Soon. Похожим образом из жизни ушел Рассел.

Пасхалка 4 -

---

Штук тридцать ламп ОЧЕНЬ ярко засветились через секунду после того, как Однорукий щелкнул выключателем.
Не вдаваясь в болезненные подробности, Однорукий и вышедшие посмотреть на представление Лифт и Шифт лежали у Трака с ожогами лица.

---

Оттуда же, только эпизод другой. Stealing The Spotlight.

Пасхалка 5 -

---

Сталкера, кстати, звали Остапенко.

---

---

Остапенко почти вырвался с болот - тушканы завязали сзади, но их было, Господи, много. Да и раненый в его рюкзаке, аки гусь какой-то, пытался высунуться.

---

Ильф и Петров, сцена с краденым гусем, даже имя сталкера намекает.

Пасхалка 6 -

---

"Куси его! Куси! А то уйдет с..."

---

Или вернее было бы "Стреляй, Глеб Егорыч, уйдет?"..

Пасхалка 7 -

---

Но стоило Попу вызвать подмогу с Ростка, на что им сказали ждать прибытия через шесть часов, ТАКОЕ началось...
Стоило бросить рацию, как по всему городу поднялся страшный вой трупаков. Все начали переть еще активнее. Они падали, им отстреливали конечности, им все равно - главное было добраться до долговцев.

---

---

Некоторые даже БЕЖАЛИ. Совсем свежие.
Красночерные соорудили баррикады и отстреливали подбегающих. Как заметил Шварц, зомби нападали группами штук по тридцать раз в полчаса. Что странно - зомби есть существа крайне неорганизованные.

---

---

Варяг приказал всем разбиться на четверки и занять по окну, двум четверкам смотреть за проходами и одной сидеть на крыше. В бой шли все - и Киборг, торговец, и Поп - староватый бармен.
Надо было день простоять и ночь продержваться.

У Долга были уже первые потери - свалился какой-то новичок, его забили до полусмерти и чуть не укусили. Киборг быстро отбил от него трупаков, орудуя прикладом.

---

Сплошные отсылки к сериям игр Left 4 Dead. Засчитываю как одну, ибо кучкой.

Пасхалка 8 -

---

Какой-то трупак, у которого даже кожи на руках не было, попытался залезть по трубе на крышу. Четверке пришлось отстрелить трубу, так как его примеру последовали остальные.

---

---

Конкретно сейчас была передышка. Поп со старым ружьем формата "Анабелль" стоял на крыше и отстреливал отдельных мертвяков. Просто патронов был дефицит, и использовать приходилось .357 заряды - их было столько, в основном, потому что ими никто не пользовался.

---

Half-Life 2 с его Рэвенхольмом и отцом Григорием.

Пасхалка 9 -

---

Но это, знаете ли, не все. В этот день... Вернее, в эту ночь, на окраину Мертвого Города занесло трех сталкеров. Звали их, если кому интересно, Инженером, Солдафоном и Бутербродом. Парни эти, кстати, были довольно оригинальны как минимум внешне.

---

Team Fortress 2 - Инженер, Солдат и Пулеметчик. Бутерброд потому, что потому.

Пасхалка 10 -

---

Моссберг какой-то. Хромированный.

---

Left 4 Dead 2, где один из видов оружия - хромированный дробовик, Моссберг как раз.

Пасхалка 11 -

---

На одной из ручек висели две руки. Человеческих.

---

---

кто-то, однозначно, тоже улетел(почему от него не осталось рук становится ясно, когда каруселька поворачивается к нам пустой частью - одной ручки не хватало), и врезался в дерево.

---

Угадали, дети мои - Happy Tree Friends, Spin Fun Knowing Ya.

Пасхалка 12 -

---

Инженер с размаху надвинул на то место, где у нормальных людей бывают глаза, а у него был сплошой шлем, пилотские очки

---

CSI. Самая сложная пасхалка среди и так довольно туповатого ряда остальных.

Пасхалка 13 -

---

Что, например, Солдафон и делал - метким ударом в шею убивал мертвяка сразу

---

Достижение Spinal Tap из Left 4 Dead.

Пасхалка 14 -

---

- Вашу ж... Я уже до смерти устал... До смерти уставать..

---

Цитата Ника из Left 4 Dead 2. Оригинал: "I am... Sick and tired... Of being... Sick and tired."

Пасхалка 15 -

---

- Да. Сюда бы моего тренера. Пушки любил больше жизни и всего такого. Хотя нет, еще больше он любил только шоколад и вертолеты.

---

Однозначно, Тренер из Left 4 Dead 2.

Пасхалка 16 -

---

Парочка даже вылезла из недавнего гостя в Лиманске - вертолета, развалившегося перед тем как упасть, на две части.

---

Лост, дети мои. Ака Остаться в Живых.

Пасхалка 17 -

---

Это - Атлант... Был. Хороший был, говорю, сталкер. Пока не попал под излучение.

---

---

Где-то по крышам ковылял Винч. Без обоих рук и с почти отстреленным коленом, он никакой опасности уже не представлял - да и шел он так, что через пару метров навернулся бы.

---

---

Полз по земле Нага, которому оторвало взрывом ноги и... Пятую точку.

---

Покинувшие нас форумчане.